Читать «Сундук и привидение» онлайн

Стендаль

Сундук и привидение

Испанское приключение

В одно прекрасное майское утро 182* года дон Блас Бустос-и-Москера подъезжал в сопровождении двенадцати всадников к деревне Альколоте, расположенной в одном лье от Гранады. При его приближении крестьяне поспешно прятались по домам и закрывали двери. Испуганные женщины украдкой поглядывали из окон на свирепого начальника гранадской полиции. Небо покарало его за жестокость, сделав его лицо отражением души. Этот смуглый человек шести футов роста и ужасающей худобы был всего лишь начальником полиции, но сам гранадский епископ, не говоря уже о губернаторе, трепетал перед ним.

Во время героической войны против Наполеона, благодаря которой потомство отведет испанцам XIX века первое после французов место среди народов Европы, дон Блас был одним из самых знаменитых предводителей герильеров. В те дни, когда людям его отряда не удавалось убить хотя бы одного француза, он не ложился в постель: таков был данный им обет.

После восстановления на престоле короля Фердинанда дон Блас был сослан на галеры в Сеуту, где провел восемь лет в жестоких страданиях. Его обвинили в том, что, будучи в юности капуцином, он отрекся затем от монашеского звания. Впоследствии ему каким-то образом удалось вновь снискать милость властей. Дон Блас известен теперь своей молчаливостью; он почти никогда не говорит; но в былые годы насмешки, которыми он осыпал пленных, прежде чем их повесить, создали ему репутацию остроумного человека; его остроты повторяла вся испанская армия.

Дон Блас медленно ехал по деревенской улице, поглядывая своими рысьими глазками на дома, тянувшиеся по обеим ее сторонам. Когда он поравнялся с церковью, зазвонили к мессе; он скорее слетел, чем соскочил, с коня и на глазах у всех преклонил колена перед алтарем. Четверо его жандармов тоже опустились на колени вокруг его молитвенной скамеечки. Когда некоторое время спустя он поднял голову, в глазах его уже не было благочестия. Угрюмый взор начальника полиции был устремлен на молодого человека благородной осанки, усердно молившегося рядом с ним.

«Как могло случиться, — соображал дон Блас, — что человек, принадлежащий, судя по наружности, к высшим слоям общества, остался мне неизвестен? Он не появлялся в Гранаде с того времени, как я живу в этом городе. Он скрывается!»

Дон Блас наклонился к одному из своих жандармов и отдал приказ арестовать молодого человека, как только тот выйдет из церкви. За минуту до окончания мессы он и сам поспешно вышел и направился к постоялому двору, где расположился в общей зале. Вскоре туда привели молодого человека, казавшегося крайне удивленным.

— Ваше имя?

— Дон Фернандо де Ла-Куэва.

Хмурое лицо дона Бласа еще более помрачнело: оглядев арестованного, он заметил, что у дона Фернандо красивое лицо, светлые волосы и что, несмотря на опасность, которая ему грозила, черты его выражали полное спокойствие. Дон Блас задумчиво смотрел на молодого человека.

— Какую должность занимали вы при кортесах? — спросил он наконец.

— В тысяча восемьсот двадцать третьем году я учился в севильской коллегии; мне было тогда пятнадцать лет, ведь теперь мне девятнадцать.