Читать «Листья опавшие» онлайн - страница 22

***

Вчера на президиуме слушали Бюро пропаганды. Вокруг него сплотил­ся довольно дружный актив в большинстве своем из тех, кто мало и слабо пишет, но любит неустанно выступать перед читателями. У них за многие годы у каждого список «освоенных» организаций по всей республике. А вот из «неосвоенных» приходят возмущенные письма из-за халтурности выступле­ний. Почему так любят Бюро пропаганды? Через него в месяц проворачивается около 200 тысяч.

***

Вчера возвратился из Москвы со съезда писателей СССР. Съезд организо­ван с размахом. В Большом Кремлевском зале. Накануне съезда провели орга­низационный пленум, потом и собрание партгруппы. Выступали в основном москвичи, сводили не совсем понятные националам счеты. Евгений Евтушенко что-то искал в бороде критика Феликса Кузнецова, тот в свою очередь сталки­вал с трибуны Юлиана Семенова за то, что тот зять Михалкова. Над всем этим тонко и язвительно посмеивался Виктор Розов.

На съезде минут через пятнадцать после начатого доклада увели теря­ющего сознание Георгия Маркова, доклад председателя дочитывал до конца Владимир Карпов. Зааплодировали, согнали с трибуны и Чаковского, и Танка, и Грибачева — за пустозвонство. В защиту языка хорошо и смело выступил Борис Олейник, ему аплодировали.

А назавтра в «Правде» при короткой информации о съезде снимок, в цен­тре которого Марков и все те, кого зааплодировали. И в результате голосования Маркову набросали голосов «против», но он остался председателем, Карпов первым секретарем. Старый боевой костяк в целом так и будет руководить Союзом. Брыля не оказалось в членах правления. Ему все не могут простить выпад в «Нёмане» против Чаковского.

Вообще, съезд помпезный. Интересно было видеть, как часовые у Спас­ских ворот провожали взглядами непривычный для них контингент, который утром после ночных посиделок втягивался в Кремль. На заседания шли, потому что стояла неимоверная жара, а в Кремлевском зале работают кондиционеры, вот только буфетов нет. В честь окончания работы съезда правительственный прием в Кремлевском Дворце съездов, абсолютно алкогольный.

Из приятного на съезде — была возможность побродить по Кремлю, уви­деть тот же Георгиевский зал. Буравкин познакомил с Виктором Астафьевым. Он читал мою повесть в «Дружбе народов», и она ему понравилась. Приглашал приехать в гости, посмотреть его края.

Ужинали в уютном номере Буравкина вместе с Нилом Гилевичем, Викто­ром Козько.

Астафьев на удивление всем нам спел белорусскую песню, которую в Сибирь привезли белорусы. Большой фольклорист Нил Семенович признался, что слышит ее впервые. Утром Виктор Петрович должен был идти на прием к Горбачеву. Такое же приглашение предварительно имел и Василь Быков, но Горбачев его так и не принял, скорее всего потому, что Быков на пару с Адамо­вичем «достали» его на сессиях Верховного Совета из-за Чернобыля.

***

В шестом номере «Маладосці» прочел мудрое стихотворение Нины Матяш «Засцярога». С горечью подумал, что оно прошло незамеченным критикой, которая не умеет подхватить золотинку и донести читателю, а он не сможет это сделать сам из-за неуважения к своему языку.