Читать «Когда молчит совесть» онлайн - страница 183

Он нагнулся, стал шарить рукой под скамейкой, и веселый звон пошел по купе. Достав непочатую бутылку, толстяк с легким стуком поставил ее на стол.

— За качество тоже можешь не тревожиться! Ручаюсь. В своем магазине товар брал. Никаких примесей. Как же иначе? Еду-то не куда-нибудь, а в Сочи, на целый месяц. Вот и взял с собой, чтобы недостатка не испытывать. Не признаю коньяк, купленный в чужом магазине. А почему — знаешь? Нет, где тебе такое понять…

Вугар с трудом сдерживал раздражение. Разболелась голова, а он не знал, как дать понять болтуну, чтобы тот освободил место и оставил его в покое. Толстяк разошелся и, передохнув, продолжал с новой энергией.

— У мужчин, и особенно у нас, кавказцев, — понизив голос, говорил он, — есть слабая струнка. Сам понимаешь, о чем я говорю. Как прожить без кокетливой толстушки, да еще на курорте? Жена, дети — все далеко… Для таких дел — коньяк первый помощник. С ним все просто! А ты, парень, куда держишь путь, пусть сопутствует тебе удача? Далеко ли собрался?

— Да нет, недалеко, в свою деревню…

— Э-э-э, опять огорчение! Я на тебя рассчитывал, а ты, выходит, тоже никуда не годен!

Терпению Вугара пришел конец. Он решительно поднялся:

— Простите меня. Я очень устал и хочу спать!

Лицо толстяка перекосилось, в глазах запрыгали огоньки.

— Спи, спи! — с издевкой выговорил он. — Посмотрим, какие воспоминания об этом мире унесешь ты с собой в могилу!

Вугар с удивлением взглянул на спутника.

Странная психология! Вместо того, чтобы извиниться за то, что занял чужое место и столько времени докучал усталому человеку омерзительной болтовней, он же еще говорит грубости? Вугар чувствовал, как в груди его закипает гнев, но из уважения к возрасту собеседника постарался сдержать себя. Толстяк ничего не заметил. Отвернувшись, он поднес стакан к губам и, закрыв глаза, одним духом осушил его. Дыхание у него перехватило, лицо потемнело, он прикусил тыльную сторону ладони, а когда перестало жечь ему рот, резко обернулся к Вугару и грубо спросил:

— Чего пялишься? Кого ждешь? Бросай наверх свое барахло и полезай вслед…

От его наглости Вугар потерял дар речи. Наружность толстяка, его бесстыдство и нахальство напоминали Зия Лалаева. «Значит, этаких развязных нахалов везде можно встретить», — с горечью подумал он. Спокойно сняв ботинки, он поднялся и, подтянувшись на руках, легко вспрыгнул на верхнюю полку. Лег ничком и долго не мог успокоиться. Усталое тело ныло, навязчивые мысли, словно комариный рой, кружились в голове, не давая ни минуты покоя. Лежать на голой, незастеленной полке было неудобно. От жестких досок болели бока и сон бежал прочь. Вугар долго ворочался и наконец, потеряв всякую надежду уснуть, резким движением повернулся на спину и уставился в потолок.

Глава вторая

Когда рано утром проводник пришел будить его, Вугар долго не мог открыть глаза, казалось, кто-то склеил ему веки. Наконец он с трудом чуть приподнял их, и от рассветных солнечных лучей, пробивавшихся сквозь задернутые занавески, глаза защипало, словно в них попала мыльная пена. С трудом разогнав дрему, он сел на полке, свесив вниз ноги, чувствуя себя совершенно разбитым. Голова была тяжелая, казалось, на шею повесили двухпудовые гири. С трудом преодолевая слабость, он стал медленно спускаться. Но ослабевшие пальцы разомкнулись, соскользнули с гладкого края доски, и Вугар сорвался вниз. Колено больно ударилось о нижнюю полку. Он с опаской огляделся — не разбудил ли попутчиков? Сухопарый пассажир спал все в той же позе, съежившись и поджав под себя ноги. Громко храпел толстяк, растянувшись на белоснежных простынях в полном одеянии и даже в ботинках. Одна рука его свесилась со скамьи и моталась в такт движению поезда. Огромный живот колыхался, как бурдюк, наполненный айраном. Такого не разбудишь.