Читать «Литературная Газета 6318 ( № 14 2011)» онлайн - страница 95

– Вы принимали участие в одной из самой кровопролитной операции Волховского фронта – Любанской наступательной...

– Да. Пешими, по глубоким снежным заносам, расчищая путь транспорту и боевой технике, части бригады двинулись вдоль реки Меты к освобождённой от немцев Малой Вишере. Там на железнодорожной станции немецкие эшелоны стояли. Ну вскрыли мы один вагон, а там – кокосы. Вы представляете? Ленинград в блокаде, мы голодные, а немцы жируют. Теперь как вижу этот экзотический фрукт, всегда вспоминаю те последние дни 41-го. Пробыли мы там несколько суток – и марш-бросок на реку Волхов в сторону Чудова.

Морозы стояли сильнейшие, доходило до минус 40. Этот переход был адский – когда вспоминаю, всегда слёзы наворачиваются. Голодные, в длинных кавалерийских шинелях, без оружия, но с противогазами бригада начала движение. Предстояло преодолеть реку Волхов и его широкую долину. Костры для обогрева не разводили, чтобы нас не заметили, а если в крайних случаях и зажигали огонь, то его тщательно прикрывали сверху шалашами или плащ-палатками. Прошли в общей сложности 70 км за три дня. Вся техника была на конной тяге. Люди были изнурены до предела, многие падали и тут же засыпали, отчего около десятка человек из моего взвода замёрзли.

Деревни на противоположном берегу реки Волхов были охвачены пожарами. При продвижении частей бригады по льду наши боевые порядки подверглись сильному воздействию огня противника, особенно артиллерии. После каждого залпа на снегу оставались лежать убитые и раненые. Многих офицеров потеряли. Но, несмотря на это, наш взвод достиг рубежа обороны немцев на Волхове и, втянувшись в прорыв, занял деревню Костылево.

До сих пор недоумеваю: на что рассчитывало командование – ни дорог, ни тропинок и снега по брюхо. У нас были устаревшие топографические карты Новгородской области. На какую военную мощь рассчитывали, непонятно. Как вспомнишь, какую технику и сколько солдат зря загубили, и сейчас плакать хочется! Мороз, а мы и без продовольствия: следом, говорят, подвезут. Только мы так и не дождались… По три сухарика выдали – и всё.

В Костылево «сорокапятки» поставили в уцелевшие заборы. Взвод «катюш» укрепили за деревней. И началось противостояние с немцами.

Первый бой… Он самый трудный, потому что ещё ничего не знаешь. Как на фронте считалось? Если в первом бою живой остался – молодец! Во втором бою – фронтовик! А после третьего – бывалый солдат!

– Страшно было?

– Ко всему привыкаешь. Не думаешь о том, страшно или нет. А если ты ещё командир орудия, то думаешь не о себе, а о воинах, вверивших тебе свою жизнь.

Так вот первый бой… На дальней окраине деревни шла перестрелка, в низинке, в которую спускалась центральная улочка, было тихо и темно, только скрипели полозья да пофыркивали лошади, тянувшие в горку наши орудия, рядом с которыми шли их расчёты. Наш расчёт отцепил сорокапятку с передка и установил  возле колодца. Это было большой ошибкой, поскольку пространство вокруг было полностью пристреляно противником. Заряжающий установил прицел, навёл и выстрелил. Но немцы остановили нас мощнейшим миномётным огнём.