Читать «История димломатии, том 1» онлайн - страница 335

Позиция Австрии в русско-турецком конфликте.

Осенью 1853 г. европейская дипломатия была в большом волнении. Буоль-фон-Шауэнштейн, министр иностранных дел Австрийской империи, вел оживленные переговоры на два фронта: он старался, с одной стороны, убедить царя в необходимости поскорее притти к соглашению с Турцией а очистить Дунайские княжества, а с другой — интриговал в Париже и Лондоне, желая узнать, что можно получить от западных держав за политику, враждебную России.

Буолю удавалось с большим успехом шпионить вокруг русского посольства в Вене. Франц-Иосиф уже с 1853 г. стал занимать антирусскую позицию. С другой стороны, он испытывал страх и перед Наполеоном III, который делал довольно прозрачные намеки на возможность без особых затруднений выгнать Австрию из Ломбардии и Венеции. Император французский не скрывал от барона Гюбнера, австрийского посла в Париже, что не очень расположен дозволять Австрии остаться в положении нейтральной страны. Следовательно, Францу-Иосифу предстояло либо выступить заодно с Наполеоном III и Англией и добиваться удаления русских войск из Молдавии и Валахии, либо действовать совместно с Николаем и, в случае его победы над Турцией, утратить положение самостоятельного монарха первоклассной державы и уже во всяком случае потерять Ломбардию и Венецию.

Но Австрия была также членом Германского союза, где главным — после Австрии — государством являлась Пруссия.

Политика Пруссии в русско-турецком конфликте.

В Пруссии положение было иное. Возможное крушение Турции не затрагивало никаких жизненных интересов Пруссии, а враждебная к России позиция была связана с риском образования франко-русского союза, при котором Пруссия могла быть уничтожена. Кроме того, в тот момент уже начала выявляться линия, которую потом так энергично повел Бисмарк: линия расширения и углубления антагонизма между Пруссией и Австрией. Бисмарк в годы Крымской войны еще не играл руководящей роли в прусской политике; он был всего лишь представителем Пруссии в сейме Германского союза. Но его точка зрения, именно в силу своей определенности, в конце концов возобладала: во имя чего Пруссии занимать антирусскую позицию в разгорающемся на Востоке конфликте? Чем более будет ослаблена Австрия, тем это будет выгоднее для Пруссии. При прусском дворе и в прусском правительстве образовались две партии — «английская» и «русская». Во главе «английской» стоял прусский посол в Лондоне Бунзен; ей сочувствовала почти вся либеральная буржуазия; с 1854 г. с этой партией стал сближаться и консервативнейший брат и наследник короля принц Прусский Вильгельм. «Русская партия» возглавлялась другом короля, генералом Леопольдом фон Герлахом; за ней шла вся аристократия, большинство дворянства. Очень многие в этой «русской» партии руководствовались не столь сложными дипломатическими расчетами и выкладками, как Бисмарк, а, просто, видели в Николае наиболее прочную и надежную опору абсолютизма и дворянской реакции против поднимающейся буржуазии. Таким образом, царя противопоставляли не Австрии, как это делал Бисмарк, а либеральной Англии.