Читать «Слушающие» онлайн - страница 8

Джеймс Ганн

Мария остановилась в дверях — стройная, гибкая, прекрасная — и принюхалась.

— Чую что-то роскошное.

Это была шутка. Когда готовила Мария, все было так наперчено, что буквально прожигало себе путь к желудку и оставалось там горящими угольями. Когда же готовил Макдональд, это всегда было что-то экзотическое — из французской, иногда итальянской или китайской кухни. Но кто бы ни готовил, второй обязательно должен был восхищаться или на целую неделю принимать кухню на себя.

Макдональд разлил вино по бокалам.

— «За наилучшую, наикрасивейшую, — сказал он, — за радость мою и счастье мое!»[10]

— За Программу, — сказала Мария. — Чтобы этой ночью вы поймали какой-нибудь сигнал.

Макдональд покачал головой.

— Этой ночью мы будем только вдвоем.

И они были только вдвоем, как вот уже двадцать лет. И она была так же игрива и настойчива, так же влюблена и весела, как и тогда, когда они были вместе в первый раз. Наконец настойчивость сменилась безмерным покоем, в котором на время рассеялись мысли о Программе, оставив после себя что-то далекое, к чему можно вернуться когда-нибудь и когда-нибудь закончить.

— Мария… — сказал он.

— Да, Робби?

— Yo te amo, corazon.[11]

— Yo te amo, Робби.

А потом, когда он лежал рядом с ней, терпеливо ожидая, когда ее дыхание успокоится, Программа снова вернулась в его мысли. Решив, что жена заснула, он встал и начал одеваться в темноте.

— Робби? — в голосе ее звучал страх.

— Querida?

— Ты снова уходишь?

— Я не хотел тебя будить.

— Ты обязательно должен идти?

— Это мой долг.

— Ну, хотя бы один раз останься со мной.

Он включил свет и увидел на ее лице беспокойство, но без истерии.

— Кто не движется, того ржа покрывает. Кроме того, мне было бы стыдно.

— Понимаю. Тогда иди, только возвращайся поскорее.

Он выложил на полочку в ванной две таблетки и спрятал остальные.

В главном здании настоящая жизнь начиналась ночью, когда солнечный радиошум был минимальным. По коридорам сновали девушки с кофейниками, у буфета стояли поглощенные разговором мужчины.

Макдональд вошел в центральную аппаратную. У приборов дежурил Адамс, техником был Монтелеоне. Адамс поднял голову, безнадежным жестом тронул наушники на своей голове и пожал плечами. Макдональд кивнул ему и Монтелеоне, потом перевел взгляд на график. Случайное распределение, как и всегда.

Адамс нагнулся рядом с ним, указал пару пиков.

— Может, в них что-то есть.

— Маловероятно, — ответил Макдональд.

— Наверное, ты прав. Компьютер никак не среагировал.

— Когда несколько лет кряду разглядываешь графики, они входят тебе в кровь и ты сам начинаешь думать, как компьютер.

— Или впадаешь в депрессию из-за неудач.

— Бывает…

Помещение блестело, как лаборатория: стекло, металл и пластик, все гладкое и стерильное, и всюду пахло электрическим током. Макдональд, конечно, знал, что у электричества нет запаха, но так уж привык думать. Может, это пахло озоном, нагретой изоляцией или маслом. Впрочем, чем бы ни пахло, жалко было терять время на расследование. Честно говоря, Макдональду и не хотелось этого знать. Он предпочитал думать об этом, как о запахе электричества. Может, потому ученый из него был никакой. «Ученый — это человек, который хочет знать, почему», — раз за разом повторяли ему учителя.