Читать «Литературная Газета 6460 ( № 17 2014)» онлайн - страница 86

Пасхальный обед входил в число пяти главных семейных застолий года (субботние обеды и ежевечерние чаепития с забежавшими на огонёк друзьями в расчёт не принимались), а по затраченным усилиям занимал первое место.

Подготовка к нему начиналась загодя с добывания необходимых продуктов. Список возглавляли четыре десятка яиц, за ними следовали миндальные и грецкие орехи, сахарный песок, сливочное масло, киевское варенье, мороженая треска, судак на заливное, зелёный горошек, окорок, курица, всяческие овощи, селёдка, баночки майонеза[?] И самое главное – в Страстную пятницу необходимо было где-то отхватить два кило творога, который немедленно помещался под тяжёлый гнёт до следующего дня. Куличи не пекли по причине трудоёмкости и длительности процесса их изготовления. Обходились покупным кексом Весенний, внешне ничем не отличавшимся от самодельного собрата. Зато непременно красили яйца, для чего использовали не скучную луковичную шелуху, а разноцветные анилиновые краски.

Сначала с сырых яиц питьевой содой аккуратно снимали клеймо. Пока белоснежные яйца достигали наибольшей крутизны в кипящей воде, в пустые стеклянные пол-литровые баночки высыпалось содержимое пакетиков с краской. Пять ёмкостей – пять цветов: красный, зелёный, жёлтый, синий, розовый. Кристаллы растворялись в небольшом количестве воды. В каждой баночке присутствовала своя надзирательница – оловянная ложка. Серебряные жалели – отчищай их потом! Качество окраски зависело прежде всего от температурных условий: чем выше градусы, тем лучше результат, поэтому горяченькие яички молниеносно распределялись по банкам с обжигающей краской. Несколько минут проходили в созерцании химической реакции и в ощущении себя магом. Наконец нетерпение говорило: «Готово! Вынимай!» И оловянные надсмотрщицы извлекали повеселевшие цветастые курьи плоды, аккуратно раскладывая их подсыхать на белую бумагу. Затем яйца до блеска натирались растительным маслом, укладывались на блюдо, выстланное гирляндами вечнозелёного болотного мха, и радовали глаз и душу на них смотрящих всю пасхальную неделю.

Иногда красоток ответно дарили, и тогда на их месте появлялись экологически правильные коричневатые продукты варки в луковых одёжках или оригинальные художественные произведения ручной работы. Последние бывали так хороши, что никто не осмеливался их съесть, а по истечении срока годности выбросить. Они хранились годами и превращались в красочные погремушки с высохшими внутренностями.

Перевоплощения яиц происходили по средам, а по четвергам мариновалась рыба из рода трески. Если треска водилась в рыбных отделах, то поимка судака на заливное считалась редкой удачей и без блата здесь редко обходилось. Почему-то считалось, что на заливное нужен именно этот суховатый нежирный обитатель пресных водоёмов. В те социалистические времена торговая сеть выдавала себя за честную девушку и не вводила покупателя в заблуждение относительно свежести рыбы. Если она не плавала в аквариуме, то вся была глубоко замороженной и продавец нарушал её монолитность мощными ударами огромного молотка. Несгибаемые тушки заворачивались в толстую грязно-серую бумагу и долго приходили в себя в домашнем тепле. Чтобы улов легче чистился, надо было поймать момент неполного оттаивания и, придерживая рыбий хвост левой рукой, правой усиленно вздыбливать чешую по направлению к голове странным алюминиевым приспособлением. При этом чешуйки норовили найти новую среду обитания, клеясь ко всем окружающим предметам – стенкам, полу, одежде, рукам, лицу…