Читать «Продолжение диалога» онлайн - страница 105

Но режиссер-постановщик имел собственный замысел. Монолога как такового я не услышал. Двадцать минут со сцены звучали непрерывные обвинения, обиды и претензии, высказываемые в адрес кого-то наверху. Я сидел, тупо уставившись на сцену, и испытывал только одно чувство — огромное уважение к артисту, который сумел запомнить бессвязный и неимоверно большой текст и потом героически декламировать его. У меня разболелась голова. Может быть, это был хороший спектакль, но я его не досмотрел. Главный герой неожиданно стал бегать из одного угла сцены в другой, со всего размаха ударяя рукой о препятствия у краев сцены. Жена стала дергать меня за руку, знаками показывая, что нам тоже пора убегать. Поскольку на катарсис я уже не рассчитывал, то горячо поддержал ее предложение. Мы вскочили и под покровом темноты побежали к выходу, впопыхах промазали мимо прохода между рядами, добежали до торцевой стены, налетели на нее и побежали назад, к проходу. Взлетев по ступенькам и подбегая к дверям, не заметили резкого уклона и кубарем выкатились из помещения, едва устояв на ногах.

Вышли в коридор. Итак, кульминационная сцена у меня состоялась, катарсис произошел, когда была опасность всеми костями грохнуться о ступени, но я все-таки устоял.

— Ну что, не выдержали? — заботливо спросила стоявшая у дверей билетерша.

— Мы начинающие театралы, — объяснил я. — Больших доз искусства не выдерживаем.

Когда я рассказал об этом своей знакомой, та махнула рукой в ответ: «Вам еще повезло. Я три года назад ходила на спектакль очень модного и экстравагантного режиссера. Так я там такого насмотрелась, что до сих пор в театр не хожу».

Но я отвлекся, возвращаюсь к записке о животных. Осенью я с женой был в Сочи. Мы зашли в пивную. Разливное пиво я иногда себе позволяю, оно меньше вредит здоровью. Заказали копченую курицу, хачапури, орешки и т. д. Подошел облезлый кот и стал мяукать, прося еды. Я бросил ему несколько кусков, кот приободрился, вскочил на лавочку возле меня и хотел потереться. Я жестко хлопнул ладонью по скамейке: «Брысь!»

— Зачем ты прогнал его? — удивилась жена. — Сначала прикармливаешь, а потом прогоняешь?

— Между человеком и животным всегда должна быть дистанция, — сказал я. — Помнишь, у Сент-Экзюпери: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Если бы я стал его гладить, эта эмоция продлилась бы дольше, и мне нужно было бы уже забирать его с собой. Если бы я после этого его оставил и ушел, это было бы уже в какой-то степени предательством.

Еще одна ситуация. Летом я был в гостях у приятелей. Ко мне подошла собака и положила голову на колени. Я погладил ее. Шерсть была необыкновенно шелковистая и пес был очень добродушным. В какой-то момент я почувствовал, что нужно немедленно остановиться и отогнать собаку. Пошло внутреннее прирастание, а это разрушает душу. Наверно, это сделано свыше, специально, чтобы мы помнили о Боге.

И чем меньше любви к Богу, тем больше опасность прирастания душ друг к другу и тем меньше чувства любви люди друг к другу испытывают. А если технику безопасности не соблюдать, то начинается прирастание душ, а дальше: шаг вправо, шаг влево — расстрел. И не имеет значения, кого связывают эти отношения, людей или животных. И мы оказываемся в безвыходной ситуации. Мало любви — слабеем, болеем и вырождаемся. Много любви — привязываемся, ненавидим, болеем, умираем.