Читать «Миссис Смайл» онлайн - страница 3

За то, что расставание произошло в такой безмолвной форме, я ему благодарна. Вдвойне благодарна за то, что он даже не разомкнул век. Последнее время я стала бояться встречи с его грустным взглядом, который спрашивает то, что уже становится трудновыносимым: милая, что с тобой, ты притворяешься… Что я еще могу сделать, чтобы ты меня любила?

Бедный, бедный мой дорогой человек!..

Я нашла его совсем недавно. В больнице. Мне нужно было, кровь из носу, первой из всех городских газетчиков, взять интервью у героя последней нашумевшей криминальной истории. К нему не пускали. Я проникла в его палату, прикинувшись родственницей. И хорошо сыграла театральную пошлость: ах, здравствуй!.. тетя передает привет, а как ты — и прочее. Он все понял и только лукаво улыбался — одними глазами и морщинками возле глаз.

Порой бывает стыдно за брата-журналиста: из-за жареного материала мы готовы на какую угодно бестактность. Наверное, мой визит таковым и был по отношению к больному милиционеру. Разговаривать ему было очень трудно из-за перебитой челюсти. Он еле шевелил губами. Это было не единственное, из-за чего он временно потерял трудоспособность, но именно невозможность смеяться доставляла ему наибольшее неудобство. А еще он говорил, что, оказывается, давно меня знает по публикациям. В реальности я оказалась другой. Он представлял меня высокой, громкогласной, уверенной, смелой, решительной, сильной. А я оказалась… По его словам, я оказалась просто…  Но это по его словам.

Какая ты, к черту, самая красивая, — смеялась я над собой, топая по темной вечерней улице, если тебя только что бросил любимый муж!..

Придя домой, я как дурочка заглядывала во все зеркала. Оттуда на меня смотрело удивленное, недоверчивое, затравленное, злое существо, с невымытыми, жирными волосами, превращавшим голову в култышку. Перечеркивала влажным пальцем безобразный зеркальный образ, перламутрово наливалась и таяла полоса. Потом усиленно красилась, мазалась, штукатурилась (превращаясь то в румяную деревенскую дурнушку, то в восточную фурию — глаза вразлет, брови сплошным луком, то в ресторанную путану, то в роковую светскую львицу), — и смывала это почти кипятком, иногда для этого полностью погружаясь в ванну. Полночи продолжалась лепка масок. Которые щурились, ужимались, смеялись… «Я могу быть любой, кем угодно». Полночи работал театр абсурдных отражений. Почти до утра гудели водяные и канализационные стояки, разнося в виде назойливого шума часть моей тревоги по девяти этажам, нанизанных на чугунные трубы.

На следующий день я пришла к нему в палату — избитый ход сюжета. Но чтобы сделать его, все же необходимо «непарализованное» умение. Оно, оказывается, у меня есть, вернее, я его растренировала, восстановила, вчерашними масками.

Словом, если без слюнявых подробностей, то на следующий день я опять пришла к нему. Для уточнения некоторых деталей. И так далее. Скоро мы расписались.