Читать «Миссис Смайл» онлайн - страница 2

У миссис Смайл маска. Маска — «Улыбка!!!» Улыбка с тремя восклицательными знаками. Для того чтобы понять, что это за улыбка, нужно представить ситуацию, когда человек — вдруг! — встретил безнадежно утерянного милейшего друга детства. Или (пример для меркантила) невероятно, по-крупному, выиграл в лотерею — после этого великолепным образом решатся все материальные проблемы. Словом, её улыбка — это движения лицевых мышц, предназначенные для неожиданной великой радости.

На самом деле улыбка миссис Смайл — это обширный спазм нервов, длительная судорога лицевых мышц.

Миссис Смайл ненавидит свою улыбку. Наверняка, она готова содрать ее с лица. Вместе с кожей, несмотря на физическую боль. Если бы это помогло, думаю, она бы так и сделала. Периоды, когда лицо успокаивается, — секунды. На самом деле это не успокоение, это нервы собираются в мускулистый узел, змеиную банду, для следующей атаки на миссис Смайл, чтобы который раз с непреодолимой силой, победно выплеснуть судорожную гримасу на всеобщее обозрение.

По причине своего панорамного бессилия миссис Смайл ненавидит не только себя. Ее глаза, стреляющие голубым свинцом из амбразурного зева, ужасны. Они полны космической ненависти. Это ненависть безнадежно больного человека — ко всему. К тому, что произвело его на свет для муки. К тому, что удерживает его на этом же свете для продолжения мук. К тому, кто за этой мукой вольно или невольно наблюдает.

Эта гримаса природы, эта дисгармония губ и глаз усиливает тревогу в моей душе. Пожалуй, потому, что в этом зримом рассогласовании внутреннего и наружного воплощение моего собственного неуюта. Мое преимущество — я владею своими лицевыми нервами. Но если я не избавлюсь от сжимающего сердце груза, возведенного в абсурдный квадрат в этой абсурдной библиотеке, мне будет совсем плохо. Не поможет и то, что я, конечно, уеду и никогда больше здесь не появлюсь. В этом случае точно — миссис Смайл останется надолго со мной. И сколько затем потратится времени, чтобы эта зависимость сошла на нет. Вывод: что-то решать нужно — сейчас. Поэтому я здесь.

Так я вру себе.

Ему, моему Виталику, было плохо, когда я уезжала. Он еще не привык к разлукам, даже коротким. Для него это первая моя командировка.

…Как будто бы он не знал, что работа журналиста связана с частыми отлучками!..

…Зачем он женился на журналистке?!.. — такой вопрос я хотела ему прокричать, когда почувствовала, что он против командировки.

Глупый вопрос всегда грозит превратиться в глупый крик. Но, по той же логике, такая же глупость — его желание не отпускать меня. Нет, я совсем не так хотела сказать: несерьезна, наивна и трогательна его обида… Впрочем, и наша глупость, и его наивность и трогательность — все это без слов. Все это только читалось — но очень доступно и понятно, без вторых смыслов и контекстов, как мне показалось: по тому, как он заснул, накануне дня отъезда; как «не проснулся», когда я, на цыпочках, зная, что он не спит, покидала квартиру. Лежал, такой обделенный, обойденный, смежив большие мальчишеские ресницы. Эти ресницы — его обида. «На цыпочках» — моя виноватость.