Читать «Проклятая песня» онлайн - страница 6

Ее удивило, что сосед не знает французского, но еще более удивительным было то, что он признался ей в этом без тени смущения, даже улыбаясь!

Она была твердо убеждена, что разница между образованным и неграмотным человеком кроется в языке, на котором изъясняется каждый. И поэтому она говорила по-французски со всяким, кто выглядел в ее глазах человеком образованным и перед кем ей хотелось казаться современной и развитой девушкой. А Абдуррахим так прямо и заявил ей, что не знает французского, нимало при этом не смущаясь.

* * *

— Знаешь ли ты, как ты прекрасна? Прекраснее белого света!

— Неужели это обо мне?

На ней было обычное, будничное поношенное платье. А глаза Абдуррахима словно наполнялись покоем из родника ее красоты, бьющего из каждой клеточки ее лица и тела… Он ответил:

— Конечно. Ты особенная, непохожая на других.

— Ты смеешься надо мной… — сказала она, слабо улыбнувшись и устремив взор куда-то вдаль.

У нее вошло в привычку это «ты смеешься надо мной», она говорила так каждому, кто начинал расхваливать в лицо ее красоту. Она не сомневалась в том, что красива, но вместе с тем знала, что она не вправе распорядиться своей красотой, как ей хотелось бы, — красота эта была чем-то вроде дорогого платья, которое некуда надеть…

— Ты просто не знаешь, как ты красива, только поэтому, наверное, ты и заговорила со мной!

— А почему бы мне и не поговорить с тобой?

— Потому что я на редкость некрасив. Она невольно рассмеялась, услышав это неожиданное заявление, и почувствовала, что не только удивлена, но и восхищена им! Сначала он во всеуслышание заявляет, что не знает французского, и это его нисколько не смущает, потом простодушно говорит ей, что некрасив, и словно радуется при этом, и лицо его не выражает ни малейшего страдания!

— Ты все преувеличиваешь! Если бы людей сравнивали по красоте, то тебя не сочли бы столь некрасивым, как ты думаешь.

— Да, верно, красота лица — это не единственное мерило людских достоинств… Но только не в любви.

— Да и в любви тоже! Что мне делать с мужчиной, у которого одна только красивая наружность? И потом — с красавцами одни мучения!

Она произнесла это с некоторым раздражением, из чего Абдуррахим тотчас же вообразил себе ее «печальную историю». Он неожиданно замолчал и стал размышлять отнюдь не о прекрасном лице соседки, а о той стене, которая их разделяла, и еще о других стенах, на которые он сам натыкался: «Между нашими дворами — стена, между ее красотой и моим уродством — стена, между моей жизнью и ее жизнью — стена, между моими мыслями и ее мыслями — тоже стена. До каких же пор чувство, взращенное в душе моей, будет разрушать каждую из этих стен? Следуя здравому смыслу, я должен сейчас уйти и никогда больше не вспоминать о ней».