Читать «Литературная Газета 6337 ( № 33 2011)» онлайн - страница 52

…Да, у жизни есть берега. А на том противоположном берегу мукомольный заводик, и надо вдвоём (с кем?) – видимо, с возлюбленным, отправиться на пароходике с речного вокзала. Но почему-то героиня покупает взрослый и детский билет. Вероятно, она будет сопровождать спутника на берег своего детства. Так и плывут вдвоём, а рядом ангел с присыпанными мукой крыльями, и зелень тёплая, и влага тупая, и речки Сазанка с Шумейкой. И вот он, мукомольный заводик, на берегу, и они в малой даже для двоих каюте, и в некий миг река оборачивается временем, с криком роженицы и плачем грудных детей, и мука´ меняет ударение, отзывается му´кой, долгой му´кой… Всё, всё сплавляется на мельницу жизни, переплавляется в шлак и прах, перемалывается в муку, всё, кроме любви, которая дремлет и переливается светом в «Печальных октавах»:

…и дети бегут по лагунам и мелям,

лежит поплавок на подушке пуховой,

висит колокольчик на ветке ольховой.

«Суть времени – похоже, уже не время, а просто суть», – сказал великий Бибихин. Для Анны Ахматовой оно представляется адом земной жизни: «Но что нам делать с ужасом, который / Был временем когда-то наречён».

Для Кековой время есть главное узилище души, поскольку тикает в бренном и обречённом теле. Но мытарства необходимы для лежащей в пыли и во прахе заблудшей овцы, весь смысл в возвращении к Отцу, и тут снова возникает билет – обратный билет, каждой душе предстоит своё освобождение, своя встреча с Пилатом и:

Видишь: отчётливо времени явлен скелет –

он ограничен огромным, как мир,

циферблатом.

Круг жизни, циферблат – бесконечный и пустой бег зашоренной лошади по арене. А скелет возникает оттого, что цифра, математическая модель и есть мёртвая схема – всего лишь каркас бытия без одухотворённой материи.

Что там происходит? Там время идёт,

идёт, и идёт, и проходит,

и мёртвый любовь у живого крадёт,

и рядом с собою в могилу кладёт,

и стрелки часов переводит.

Это, видимо, следует понимать как вариацию на тему евангельского оставьте мёртвым хоронить своих мертвецов. Отсюда – жив лишь вкусивший хлеба Откровения и отхлебнувший вина любви, а не бушующего как в железной печи огня страсти:

Прими же кинжал из Господней руки

и надвое сердце моё рассеки.

И кровь отвори мне и время развей…

Страсть усмиряется через преклонение воле Господней, ибо нету прав, кроме права любить, в воле Божьей – свобода. А посему и время, и сама смерть преодолеваются, уничтожаются, побеждаются через жертву, жертвой и только жертвой, то есть выбором каждого отдельного смертного, личным решением – самим тобою пройденным, пусть не столь вселенским, но твоим! крестным путём. Две лепты бедной вдовы, как известно, перевесили щедрое пожертвование, данное от избытка и душевной лености, ради откупа, ради обывательского спокойствия и сохранения благополучного социального статуса.