Читать «Послание к коринфянам» онлайн - страница 45

Да, теперь никаких сомнений нет - запись совещания в аппаратную шла. С четырех стандартных камер, просматривалась в обычном сплит-режиме. На одном из шести мониторов, за которыми работал один из дежурных. И никакой лог не подскажет, смотрел ли дежурный на монитор или нет, не переключал ли на что-то более интересное, не курил ли, глядя в окошко, не любовался ли красотами женского бассейна и прыжками девиц с вышки на одном из мониторов соседа. Двое напарников не помнят. Просто не помнят. Они нередко включают звук, особенно, если на входе что-то начинает происходить, или переговариваются через гарнитуру, а еще нарушают правила и крутят музыку, так что слушал ли третий совещание или любимую запись, или что там еще делал, пребывая по уши в своей электронике - а кто же его знает. Писать - писал, а потом запись скопировал и оригинал удалил. Закончил смену, поехал домой, получил приказ вернуться - и угодил в аварию.

В хорошую такую классическую ночную аварию. Решил объехать стороной центр города со всеми его вечерними пешеходными зонами - и дернул к трассе, как раз через железнодорожный переезд. Подъехал, а там уже зажглось "осторожно". И видно, решил, что проскочит. А про второй, пешеходный, шлагбаум забыл. Или не знал. И на полной скорости в него влетел. А затем взлетел, перевернулся и загорелся.

"Смерть до прибытия", эталонный образец. Результаты выгребают инструментами, транспортируют в пластиковом мешке.

Плагиаторы.

У нас удоды - а у них сороки. И еноты-потаскуны. Что самое смешное, утащили как есть, без адаптации под условия, без минимальной локализации. Будто нарочно искали подходящий переезд, а не придумывали вариации. Позор и непрофессионализм, на первый взгляд. Подгонка задачи под ответ, признание в своей профнепригодности и беспомощности. Но это на первый. 2:05. Сейчас узнаем, что на второй и на третий.

Потому что если я прав, то на оружии должны быть отпечатки пальцев. Если я совсем прав - мои. И тогда, скорее всего, это значит, что операцию готовили давно, еще до войны. Я тогда был никем, референтом начальника службы безопасности - и за душой у меня имелись только матерная характеристика в дипломе и склонность к рисковым операциям. Идеальный козел отпущения. Молодой, честолюбивый, бессовестный, наглый. Настолько наглый, что операцию по эвакуации низового агента позаимствовал из собственной же курсовой второго года обучения.

Леший меня заешь... а ведь это значит, что с нами собирались воевать на уничтожение еще до всего, до Клуба, до иезуитов, до того, как мы показали, что готовы применять силу. Они с ума там посходили?

Нет, я не дятел, я другой... Заместитель по внешней безопасности, называется. Вот она, опасность, куда уж внешнее. И я о ней узнаю только потому, что моему начальству и моему военнопленному коллеге одновременно пришло в голову учинить провокацию, а у спровоцированного сдали нервы.