Читать «Благая часть. Беседы с монашествующими» онлайн - страница 107

В этом смысле общежительная жизнь гораздо более простая и легкая для приступившего к монашеству, хотя и в ней, конечно, также есть некоторое уединение. Во-первых, мы в какой-то степени уединяемся от мира и живем замкнутым обществом. Во-вторых, каждому послушнику или монаху предоставляется возможность уединения для исполнения келейного правила. Пусть даже келейное правило исполняется в храме, тем не менее каждый, углубляясь в молитву, когда никто ему не мешает, никак ему не препятствует, внутренне также уединяется. В-третьих, монастырский устав препятствует ненужному, бесполезному и вредному общению друг с другом помимо послушания - и это также доставляет нам некоторое уединение. Вот в таком умеренном виде оно нам необходимо, и мы должны им пользоваться. А бывает, что человек и этим малым уединением, предоставляемым ему уставом и монастырскими обычаями, пренебрегает под разными предлогами и в то же самое время мечтает о полном уединении. То есть, когда приходит время келейного правила, он отвлекается какими-то разговорами или внутренне предается суетным мечтаниям - и не пользуется уединением, ему доступным, предоставляемым Промыслом Божиим, но в то же время ищет такого, которое для него невозможно, а если бы и было возможно, то оказалось бы для него опасным и даже губительным. Тем самым мы показываем, что в действительности никакого уединения не желаем, а мечтой о нем оправдываем свое нерадение в настоящий момент. Размышляя о том, как бы мы в уединении подвизались, мы на самом деле оправдываем то, что не подвизаемся сейчас. Когда нам предоставляется два-три часа в день для молитвы и мы ими пренебрегаем, то этим показываем, что тем более не будем молиться целый день. Если бы нам был предоставлен весь день и мы молились только два-три часа, а все остальное время занимались какой-то суетой и пустыми делами, как делали это в миру, то пользы бы не было. Если положить на одну чашу весов всю ту суету, которой бы мы предавались, принадлежа в уединении самим себе, а на другую чашу весов - то немногое время, которое уделяли бы для молитвы и чтения, то мы увидим, что суета перевесит это наше своевольное безмолвие и что в сущности мы ищем не безмолвия, а, вспоминая нашу прошлую свободную жизнь, ищем праздности, отдыха, свободы. Наши мечты о духовной жизни, которые имели в миру, читая книги святых отцов, мы путаем с истинной духовной жизнью. Ведь тогда мы до какой-то степени в духовную жизнь только играли.