Читать «Итальянская записная книжка» онлайн - страница 50

— Сколько понимаю, у нас есть ещё часа четыре на прощание с Римом.

— Мне теперь всё равно — терпеть не могу быть туристкой.

— Ну-ка, где наша карта? Гляньте, можем мы доехать отсюда до виллы Боргезе?

ЗАПИСНАЯ КНИЖКА

«30 августа. Глухая ночь.

Невдалеке от дома Джулио и Карлы, где я нахожусь, лает собака. После вчерашнего приключения, когда я глупо решил выказать себя удальцом, до сих пор ноет нога.

Но проснулся не от боли.

Сижу сейчас за письменным столом Маттиа, под укреплённой на кронштейне лампой, пытаюсь с помощью этих записей понять, отчего бьёт изнутри тревога. Безотчётно. Будто что-то назревает в атмосфере. Во мне? Или все проще — некоторые животные предчувствуют начинающееся землетрясение, вулканическую активность. Кто его знает, здесь, в Италии, такое случается. Достаточно вспомнить Помпеи.

«Ночью все страхи страшнее кажутся», — успокаивала меня когда- то одна старушка в Вологодской области.

Как давно это было! Как далеко отсюда.

Хватить бы крепкого чая. Но в доме все сладко спят. Где-то на втором этаже — Маша.

В высшей степени порядочный человек, она, надеюсь, никогда, ни при каких обстоятельствах не увидит этих моих записей. Хотя… Как всякую женщину, её конечно интригует, что это временами я пишу?

Толстой прятал от жены свой дневник в голенище сапога. Или в валенок. Зачем он его вёл? Зачем вёл дневник Христофор Колумб? Зачем я все это пишу?

Лютое одиночество.

Глухо. Тревожно. Даже собака смолкла.

А вчера мне было так спокойно на вилле Боргезе — почти безлюдном роскошном парке со старинными статуями, вычурными дворцами–музеями, к счастью уже закрытыми. Можно было просто идти под вековыми, невероятной красоты платанами и пиниями, пронизанными лучами клонящегося к западу солнца, слышать окрест неумолчное стрекотание цикад. Просто отдохнуть на тёплой мраморной скамье, глядя на то, как временами вдали тихо проезжают по дорожке туристы на взятых в прокат сверкающих велосипедах. Веял чудесный тёплый ветерок, какой бывает, наверное, только на вилле Боргезе.

Маша склонила голову к моему плечу, спросила — «Можно я немного посплю?»

Она, конечно, устала. Всё время переводит для меня, следит за мной, ни на миг не выпускает из поля зрения.

«Так тебе неудобно,» — сказал я, слегка отодвинулся, водрузил вместо подушки пакет с её купленными для общинных подруг брючками себе на колени. Она положила на него голову, уютно подогнула ноги и уснула.

Или не уснула.

Не знаю. Я окаменел. Боялся потревожить её. Много чего боялся.

Минут через двадцать поднялась, взглянула на часы.

Молча шли сквозь притихший парк к какому-то другому, пустынному выходу, где не оказалось ни метро, ни автобусной остановки.

Пока она подбегала к единственной приостановившейся у тротуара автомашине, откуда выходила полная женщина в бурнусе с разряженной маленькой девочкой, я особенно остро почувствовал себя виноватым. За то, что трачу на себя много денег, за то, что старше её.