Читать «Бородатые боги» онлайн - страница 34

— Руми. — вождь подозвал другого воина-гонца. — Скажи Качи, пусть отберет сотню воинов и ждет меня у выхода из крепости, на тропе «посвященных». Иди.

Качи был племянником Синчи Пума, единственным сыном старшего брата, погибшего вместе с отцом в войне с кечуа-инками тридцать пять лет назад. Вождь заменил Качи отца и воспитывал его вместе со своими сыновьями, не выделяя, кто родной, а кто нет. Сейчас, Качи, будучи крепким сорокалетним мужчиной, был правой рукой Синчи Пума, помогал ему во всех делах. А на время отсутствия вождя, как старший из братьев, руководил жизнью племени. Но это не означало, что он претендовал быть вождем или на должность курака. Качи знал, что он никогда не станет вождем, в отличие от своих двоюродных братьев, потому, что его отец им не стал. До сих пор, из-за этого, он люто ненавидел всех кечуа-инка и сдерживался от открытой мести только благодаря мудрости Синчи Пума.

— Ты звал меня, Синчи?

Спокойный голос отвлек Синчи Пума от тревожных мыслей.

— Да, Иллайюк. Присаживайся. — пригласил вождь. — Надо посоветоваться.

Верховный жрец уаминка присел рядом на скамью.

Они были ровесниками и друзьями с детства, всегда делились своими радостями и печалями. Когда Синчи Пума стал вождем, то после смерти старого, Иллайюк был избран новым верховным жрецом. Власть светская и духовная должны действовать вместе, в одном направлении, тогда народ будет спокойным и верным. Вождь и верховный жрец понимали друг друга с одного слова, даже с одного взгляда, столько было прожито и оговорено в жизни.

Другу не зря дали имя Иллайюк — «сияющий, получивший прикосновение богов». Из всех жрецов народа уаминка, он был самым умным, рассудительным и мудрым, отлично знающим свое дело. Это дали ему боги, с самого рождения.

Чтобы стать жрецом, надо им родиться.

После рождения мальчика уаминка, его приносили к верховному жрецу племени. Жрец, осмотрев ребенка, решал его дальнейшую судьбу. Если ребенок был хилым и болезненным, то малыша уносили высоко в горы, где оставляли в дальней пещере. Через день за ним возвращались, если он был жив — отдавали матери, если умирал, то там же и хоронили. Но таких детей было мало, у здоровых родителей почти всегда рождались здоровые дети. При осмотре ребенка, верховный жрец по известным ему приметам, определял детей, отмеченных богам, как своих посредников в людском мире. Они в дальнейшем и становились жрецами. А чтобы все видели, кто перед ними, ребенку матери с рождения прикладывали к голове специальные дощечки-колодки перевязанные веревочками, постепенно стягивая их, что производило к деформации черепа, придавая ему удлиненную, вытянутую вверх форму. Таким образом, жрецы, для лучшего общения с богами, должны были быть похожими на них.

Дети уаминка воспитывались в суровом духе. Чтобы не изнежить ребенка, мать не брала его на руки даже для кормления грудью: она только наклонялась над лежащим в высокой колыбели младенцем. Со дня рождения детей ежедневно обливали холодной водой в целях закаливания. С семилетнего возраста мальчиков начинали учить воинскому искусству, а в девять лет его уже посылали на первую охоту. Параллельно со своими ровесниками, будущих жрецов учили необходимым знаниям, которыми они должны были овладеть в совершенстве к двадцати годам, ко времени посвящения в мужчину-воина. Жрецы, как и все мужчины уаминка, были воинами. Но если воины в мирное время занимались охраной границ и помогали женам в ведении хозяйства, то жрецы совершенствовали свои знания и общались с богами. Они могли жениться и иметь детей, но ведение домашнего хозяйства целиком ложилось на их жен.