Читать «Литературная Газета 6495 ( № 11 2015)» онлайн - страница 16

Евгений ТАРЛО,  политик, общественный деятель:

– Умер человек, пропускавший через своё писательское сердце судьбу своей страны и своего народа. С кончиной Валентина Распутина на Земле стало меньше СОВЕСТИ.

Когда в начале 90-х мы все, заражённые вирусом обличительства, клеймили партократов и КПСС, он вдруг заступился за коммунистов. И при этом заговорил о недопустимости разрушения народной нравственности. Для меня это был удар. Я не мог понять, почему так говорит человек, в безупречной нравственности которого ни у кого не было сомнений.

Сейчас, после потери страны, после шока 90-х, после разрушения общественных идеалов и падения нравственных кумиров, после расстрела Белого дома в Москве, после выборов 96-го года, после киевского майдана и одесского Дома

профсоюзов, после Крыма и Донбасса, многое стало яснее. А он видел это, чувствовал и понимал тогда, пропуская через сердце и совесть, мучаясь от бессилия предотвратить и взывая к совести и нравственности.

Он не был убит выстрелом киллера. Его убивали долго. Он умер от подлости и предательств, от разрушения основ народной жизни и народной нравственности.

Вечная память.

Андрей ВОРОНЦОВ,  прозаик:

– Конечно, смерть Валентина Григорьевича – это большая утрата. И дело не только в том, что умер крупнейший русский прозаик, видевший все тонкие и острые проблемы современности. А в том, что это был удивительный человек, которого я имел честь знать лично. Поражало его спокойствие в отношении критики. Он, сознавая свою силу, как всякий серьёзный прозаик, никогда не спорил. Я не помню, чтоб у него были какие-то амбиции... Мы немало общались, Распутин приглашал меня на фестиваль «Сияние России», проходивший в Сибири. Это был настоящий человек, типичный сибиряк. Спокойный, с чувством собственного достоинства и очень вежливый. Смерть человека такого масштаба не могла не опечалить. Уходит старшее поколение писателей. Я ни в коем случае не хочу сказать, что не осталось достойных авторов, но равного ему по масштабам, душевности, проникновению в суть вещей и пониманию этих вещей – нет.

Вера ГАЛАКТИОНОВА,  писатель:

– «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» От Горация, Ломоносова, Державина, Пушкина так это и идёт: «...памятник себе...». Валентин Григорьевич Распутин тоже воздвиг памятник. Нерукотворный. Но не столько себе, сколько великому терпению русского народа. Непревзойдённый писатель ушёл. Пусть он молится там за нас, потому что он-то знает, что это за ноша – любовь к России. А за скорбный наш народ он уже отмолился, как мог, каждым своим произведением...