Читать «Штрихи к портрету чемпиона» онлайн - страница 6

Попытка вскочить на трап последнего уходящего из Одессы парохода, увозившего тех, кто решил покинуть родину, закончилась неудачно. Но при первой же возможности, ему пришлось ждать несколько лет, он это сделал без сожаления.

Была и другая, не менее важная, причина, почему он решился на такой шаг — шахматы. Он, для которого шахматы стали главным смыслом жизни, который наметил цель — стать чемпионом мира и намерен твердо следовать ей, за последние три года сыграл всего 43 (не смешно ли?) партии. Тогда как там, за границей, проходят один за другим турниры, скоро начнется поединок на первенство мира между Ласкером и Капабланкой. Кстати, он уверен, что победит кубинец, хотя его симпатии на другой стороне. Он еще много лет назад, кажется в Мангейме, предсказал, что Капабланка станет чемпионом мира. Его собеседник известный русский мастер Романовский удивился: «Да, но чемпион ведь Ласкер, и кажется, он не собирается складывать свои полномочия?» Он тогда ответил: «Но скоро им будет Капабланка!» Правда, это «скоро» растянулось на целых семь лет. Алехин не мог знать, что и ему потребуется такой же примерно срок, чтобы добиться права на матч…

И все же одно незабываемое шахматное событие на его родине произошло. Кому-то пришло в голову провести осенью 1920 года Всероссийскую шахматную олимпиаду, по существу I чемпионат страны. По городам и весям собирали разбросанных войной и революцией шахматистов. По военным округам был разослан приказ о предстоящем турнире, в котором предписывалось к назначенному сроку представить сведения о шахматистах, желающих играть в олимпиаде.

Потом состоялся сам турнир, который, кстати, он выиграл, завоевав звание чемпиона страны. Страшно вспомнить, в каких условиях и жили и играли участники: железные койки в едва отапливаемых казармах, скудная красноармейская пища. Но нужно было видеть, с каким энтузиазмом боролись изголодавшиеся по шахматам мастера. И все же большая группа участников не выдержала и направила организаторам протест. Всего послания Алехин не запомнил, но отдельные требования врезались в память, потому что в них наряду с трагическим было что-то комическое. Один из пунктов требований, например, гласил: «Немедленная выдача оставшегося сыра на руки участникам», другой — «увеличение хлебного пайка или компенсация хлеба другим способом», «…немедленная выдача папирос…» Среди подписавших протест фамилии Алехина не было…

Несмотря на победу, турнир этот стал последней каплей, переполнившей чашу терпения. И вот он в Париже. Кто-то из философов сказал, что нет страшнее одиночества, чем одиночество в толпе людей. Возможно, это так, но не по отношению к нему. О каком одиночестве может идти речь, если у него есть шахматы!! Первым делом ему предстоит покорить Европу. Нужно заставить людей говорить о тебе.

И Алехин с головой окунается в шахматную жизнь. Он не отказывается ни от одного приглашения, играет показательные и консультационные партии, дает сеансы одновременной игры, не глядя на доску, вызывая восторг у любителей шахматного искусства. Причем какие сеансы! Сразу на двух десятках досок! За трехлетие (1921–1923) он участвует в десяти турнирах и в семи из них — в числе победителей, а в пяти— единолично. Даже видавшие виды шахматные бойцы поражены его бурной фантазией, тонким художественным вкусом, колоссальной теоретической эрудицией. Словом, покорить шахматную Европу оказалось делом не таким уж сложным.