Читать «Очерки Лондона» онлайн - страница 2

Грубыя, немытыя, съ заспанными глазами, созданія страннаго вида, что-то среднее между дворникомъ и конюхомъ, начинаютъ вынимать ставни изъ оконъ раннихъ гостинницъ, и на извѣстныхъ мѣстахъ показываются небольшіе деревянные столы, съ обыкновенными приготовленіями для уличнаго завтрака. Множество мужчинъ и женщинъ (преимущественно послѣднихъ), съ тяжелыми корзинами фруктовъ на головѣ, тихо пробираются къ Ковентъ-Гарденскому рывку, но той сторонѣ Пикадилли, которая усажена деревьями, и, слѣдуя другъ за другомъ въ близкомъ разстояніи, образуютъ, отъ самого начала Пикадилли до поворота къ мосту Найтъ, длинную, безпрерывно измѣняющуюся линію.

Иногда вы увидите каменьщика, который, съ обѣдомъ въ носовомъ платкѣ, отправляется на дневную работу, а иногда встрѣтите нѣсколько ребятишекъ, которые тайкомъ отъ своихъ родителей весело бѣгутъ по мостовой купаться. Ихъ шумная радость производитъ сильный контрастъ съ угрюмымъ выраженіемъ маленькаго трубочиста, который, простучавъ въ скобу и прозвонивъ въ колокольчикъ до боли въ рукахъ, терпѣливо сидитъ у порога и ждетъ, когда изволитъ проснуться горничная или кухарка соннаго дома.

Ковентъ-Гарденскіи рынокъ, съ переулками, ведущими къ нему, унизанъ телѣгами всѣхъ родовъ, величинъ и описаній, начиная отъ огромнѣйшаго грузового вагона съ четверкой рослыхъ, здоровыхъ лошадей до дребезжащей таратайки яблочника съ чахоточнымъ осломъ. Мостовая уже усыпана завялыми капустными листьями, охапками сѣва и все-возможнымъ соромъ, составляющимъ неотъемлемую принадлежность фруктоваго и зеленного рынка. Мужчины кричатъ, телѣги переходятъ съ мѣста на мѣсто, лошади ржатъ, ребятишки дерутся, торговки болтаютъ, пирожницы превозвосятъ до небесъ свои произведенія, ослы пронзительно визжатъ. Всѣ эти голоса и сотни другихъ сливаются въ одинъ нестройный гулъ, довольно непріятный для слуха лондонскаго жителя, но еще болѣе непріятный для тѣхъ провинціяльныхъ жителей, которые въ первый разъ явились въ Лондовъ и поселились въ гостинницѣ, ближайшей къ Ковентъ-Гардену.

Проходитъ еще часъ, и день вполнѣ начался. Служанка, и вмѣстѣ съ тѣмъ исполнительница всѣхъ возможныхъ домашнихъ работъ, не обращаетъ ни малѣйшаго вниманія, конечно, по поводу крѣпкаго сна, на звонки своей госпожи, которые продолжались по крайней мѣрѣ съ полчаса. Она получаетъ наконецъ приказаніе вставать чрезъ господина, котораго госпожа нарочно посылаетъ самого для этой цѣли, и который, выступивъ въ постельномъ костюмѣ на площадку лѣстницы, повелительнымъ голосомъ восклицаетъ, что уже половина седьмого часа, и что пора подумать о хозяйствѣ. При этомъ служанка внезапно вскакиваетъ, выражаетъ изумленіе, съ недовольнымъ видомъ спускается въ нижніе апартаменты и такъ лѣниво выбиваетъ огонь, какъ будто думаетъ, что онъ самъ собою воспламенится. Сдѣлавъ первый приступъ къ дневнымъ занятіямъ, служанка отворяетъ уличную дверь, чтобы принять молоко, какъ вдругъ, по самому невѣроятному стеченію обстоятельствъ, оно открываетъ, что сосѣдняя служанка также вышла принять молоко, и что молодой прикащикъ мистера Тодда, по той же самой необыкновенной причинѣ, вышелъ открыть ставни своего дома. Неизбѣжнымъ слѣдствіемъ подобнаго открытія бываетъ то, что служанка, съ кувшиномъ молока въ рукѣ, подходитъ къ ближайшему сосp3; днему дому, собственно затѣмъ, чтобъ поздороваться съ Бэтси Кларкъ, и что молодой прикащикъ мистера Тодда переходитъ черезъ улицу, затѣмъ только, чтобы поздравить обѣихъ сосѣдокъ "съ добрымъ утромъ". А такъ какъ помянутый молодой прикащикъ мужчина прекрасной наружности и такой же любезный кавалеръ, какъ и самъ булочникъ, мистеръ Тоддъ, то между сосѣдями быстро завязывается самый интересный разговоръ, и, вѣроятно, продолженіе его было бы въ тысячу разъ интереснѣе, если бы госпожа Бетси Кларкъ, которая слѣдитъ за каждымъ движеніемъ своей служанки, не постучала весьма сердито въ окно своей спальни. При этомъ сигналѣ молодой прикащикъ, стараясь сохранить приличное хладнокровіе, начинаетъ что-то насвистывать и возвращается къ своему дому удвоеннымъ шагомъ, а сосѣдки-служанки бѣгутъ по мѣстамъ и, затворивъ за собой дверь, съ изумительной тишиной, черезъ минуту высовываются изъ окна гостиной. Другой пожалуй вздумаетъ, что онѣ смотрятъ на почтовую карету, которая въ эту минуту проѣзжаетъ мимо оконъ: о, нѣтъ! тотъ ошибется, кто подумаетъ это. Онѣ высунулись изъ оконъ для того, чтобы еще разъ взглянуть на молодого прикащика, который въ свою очередь большой охотникъ любоваться почтовыми каретами, а еще болѣе добрыми сосѣдками, и на этомъ основаніи бросаетъ бѣглый взглядъ на карету и самый продолжительный на Бетси Кларкъ и ея подругу.