Читать «Кризис 19.11.2008» онлайн - страница 69

Среда букинистов, в отличие от смежных областей, не была полна уголовниками — среди людей моего круга никто даже в тюрьме не сидел, никто никого никогда не сдавал и не кидал. Даже Конторе мы не были нужны — было «в отрасли», как ни странно, много людей, открыто называвших себя стукачами. Но практика показывала, что с нами — в частности, со мной — они имели дело только тогда, когда им было выгодно. Ну и, к тому же, книготорговец — это же не шпион и не вредитель, пусть себе гуляет.

Забавно, что самые суровые времена для меня настали как раз в период либерализации экономики. Если в середине 80-х, когда уже была свобода, но еще было социалистическое государство, работать было даже и привольно, то к концу девятого десятилетия наступила некоторая амба. Рынок встал — то есть исчез. То есть совсем — вместе с едой из магазинов. Уже можно было быть спекулянтом и называться предпринимателем, но незачем было спекулировать и предпринимать — книги стали никому не нужны. Именно тогда мне довелось — едва ли не впервые в жизни — заняться бизнесом как таковым, чистым зарабатыванием денег: навыки есть, жить надо, вертеться — умей. Сначала, в самом зачине 90-х — занялся компьютерами. Здесь хотя бы формально мне как технарю было понятно — ну, техника, прогресс, все дела. Затем, когда первичная потребность в ЭВМ была удовлетворена — недвижимостью. И вот тут для меня начался самый что ни на есть кошмар. Когда занимаешься книгами, имеешь дело с образованными людьми или теми, которые пытаются стать образованными. Когда занимаешься недвижимостью — имеешь дело с алкашами и пустоголовыми новыми русскими, именно они населяют твой мир и снятся тебе ночами. Я знал и знаю огромное количество людей, которые могут ради выгоды есть грязь и в ней валяться. Мне же было просто худо.

Слава Богу, где-то к середине 90-х я вернулся к своим занятиям и больше от них не отступал. И тут, уже в наше время, снова возникло противоречие. В последнее время сложился и сформировался нормальный рынок — есть спрос, есть кому сделать предложение. Но что это за спрос?

Если раньше в клиентуре гегемонил высокопоставленный чиновник, желающий поднять свой уровень культуры, то теперь — тоже чиновник, только вор. Человек с принципиально другим мышлением — не богатеющий, чтобы добиться власти, а стремящийся к власти, чтобы нажить состояние. Без уголовного прошлого, но с соответствующим мышлением и вкусом. Рассматривающий покупку редкой старинной книги как инвестицию — а не как не имеющий денежного измерения капитал, который он передаст своим детям, и просящий меня, чтобы энциклопедия Брокгауза и Эфрона «выглядела поновее». Нет, есть и обратные случаи — необыкновенно образованные, удивительного интеллекта молодые люди, добившиеся успеха и закрепляющие его покупкой у меня книг или картин. Но они — исключения.

Вы можете спросить меня, почему я не владелец антикварного магазина или сети букинистических лавок. Тут дело вот в чем. Человек, продавший за двадцать рублей книгу В. Алова, за свое невежество получил прозвище Ганц Кюхельгартен. И он такой был не один — несколько кюхельгартенов, которым в 70-е было все равно, что покупать и кому продавать, в 2000-е оказались в списке Forbes. Другие — в него не попадают. А мне туда просто не надо.