Читать «Беспамятство как исток (Читая Хармса)» онлайн - страница 213

Поэтому, по мнению Липавского, "распределение листьев на дереве" относится к той же области действительности, что и поведение животных55 .

Поскольку же поведением тел в конечном счете руководят пространство и "фигура", оно подчиняется неким геометрическим и механическим императивам экспансии. Липавский рассказывает, например, что ночью его преследуют фигуры такой пространственной экспансии, навеянные "расширяющимися пространствами" Пиранези:

_____________

55 Конечно, форма, фигура издавна считались носителями смысла. Форма животных часто понималась как источник смысла или "протосмысла". Так, например, форма буквы Х возводилась к форме тела аиста (Browne Thomas. Op. cit. P. 205. Аист у Брауна -- египетская иероглифическая запись буквы X), как известно, старинного символа сыновней преданности. См.:

The Hieroglyphics of Horapollo / Transl. and introduced by George Boas. Princeton: Princeton University Press, 1950. P. 67--68. А иероглифическим обозначением сердца считалась птица ибис (The Hieroglyphics of Horapollo. P. 62. "Физиолог" связывает ибиса с крестным знамением и крестом, что существенно для моего контекста. -- Physiologus. Berlin: Union Verlag, 1987. S. 77--78.), которая, по мнению Элиана, становится похожа на сердце, когда теряет перья. Кроме того, как утверждает Элиан, ибис соприроден Слову, он как бы является иероглифической птицей по самому существу своей биологической формы (Alian. Die tanzenden Pferde von Sybaris. Leipzig: Reclam, 1978. S. 134). Смысл, проявляющий себя в письме, в графемах, таким образом, как бы вырастает из формы тел или в ней фиксируется.

Рассеченное сердце 249

Камень, толща, разрушаясь, индивидуализируются в растения, деревья. Это похоже, как если бы кожа человека стала растрескиваться, отдельные ее кусочки поползли, стали жить и производить (Логос, 33).

Эти представления Липавского оказали особенно сильное влияние на Заболоцкого, у которого "разум" животных и растений -- это прежде всего расширяющееся пространство, в которое вписаны их тела. Разумность тела отражает у Заболоцкого именно его вписанность в некую геометрию пространства и структуру времени. Характерна его формулировка : "Поэзия есть мысль, устроенная в теле" (Заболоцкий, 84).

В "Школе жуков" Заболоцкий изображает, как у алебастровых людей вскрываются черепа и изымаются мозги и каким образом "наблюдатели жизни" -животные соглашаются отдать свой разум этим алебастровым истуканам. Разум насекомых здесь растет именно в "геометрии" или "хронометрии" их вписанности в пространство:

Жуки с неподвижными крыльями,

Зародыши славных Сократов,

Катают хлебные шарики,

Чтобы сделаться умными.

Кузнечики -- это часы насекомых,

Считают течение времени,

Сколько кому осталось

Свой ум развивать

И когда передать его детям.

Так, путешествуя