Читать «Поджигатели (Книга 2)» онлайн - страница 248

Брошенные посреди улиц трамвайные вагоны досказали Ярошу то, что он не мог прочесть на бледных лицах людей. Он прибавил шагу. Прежде чем разразится катастрофа, он должен найти Даррака и Гарро и вместе с ними выбраться из Праги. Кто знает, сколько часов осталось в их распоряжении?!

Чем ближе он подходил к центру города, тем больше видел на улицах людей. Они стояли вдоль тротуаров, прижавшись к стенам домов, — бесконечными молчаливыми шпалерами. Ярош никогда не видел ничего подобного. Лица мужчин и женщин, старых и молодых, были одинаково сосредоточены, и во всех глазах виднелась насторожённость.

Однако с приближением к ратуше характер толпы изменился. Тут люди уже двигались. Они шли медленным, размеренным шагом, каким ходят на похоронах. Бесконечная очередь тянулась к месту, где светилось пламя над могилой Неизвестного чешского солдата. Молча, скорбным склонением головы и снятой шляпой люди приветствовали этот символ национального освобождения Чехии, и едва ли не каждый из них думал о том, что в последний раз видит этот огонь, задуть который суждено, повидимому, её незадачливому третьему президенту Гахе, пошедшему по пути прямой измены.

И Ярош, как он ни торопился, стал в очередь, снял фуражку и поклонился могиле своего неизвестного брата.

Когда он добрался, наконец, до квартиры Даррака и Гарро, его сразу же провели наверх, и он очутился лицом к лицу с Луи.

— Где Гарро?

— Пошёл проводить Лорана. Мы отправляем с ним кое-что в Париж. — Луи взглянул на часы. — Гарро должен бы уже вернуться.

— Мне нужно поговорить с вами обоими, — сказал Ярош.

— Что за спешка?

— Я не хочу оставаться в плену у немцев. Я улетаю.

— Куда?

— Не знаю.

— Цихауэру удалось уехать в Москву.

Ярош грустно покачал головой.

— Завидую я Цихауэру.

— Он зовёт нас.

— Всех?

— «Испанцев»… Москва даст нам приют.

— Это хорошо, мы ещё можем понадобиться революции.

Вбежал Гарро и бросился на шею Ярошу.

— Я потрясён, решительно потрясён этим народом! — восторженно крикнул он. — Какая выдержка, какое самообладание!

— Чехи слишком хорошо знают, что такое неволя, чтобы заниматься болтовнёй, теряя свободу, — с грустью произнёс Ярош.

Гарро поднял руку, приглашая всех прислушаться.

Неясный шум, доносившийся с улицы, внезапно прекратился. В воздухе повисла такая тишина, что, казалось, стало слышно, как падающие снежинки касаются камней.

И вдруг, как по команде, все склонённые головы поднялись, и все лица повернулись в одну сторону: в громкоговорителе, висевшем на фонарном столбе, раздался треск, — такой негромкий, что его легко заглушили бы шаги одного человека. Но он был услышан всею Прагой, потому что в этот миг в ней не было ни одного человека, который не стоял бы на месте и не ждал бы минуты, когда заговорит, наконец, радио, всю ночь упрямо хранившее тайну того, что происходило в Берхтесгадене.

Наконец они заговорили, эти чёрные раструбы, заставившие пражцев простоять всю ночь в страхе пропустить первые слова сообщения правительства. Теперь чехам было дано узнать, что они являются уже не гражданами независимой и свободной Чехословацкой республики, а подданными Третьего рейха, живущими в «протекторате Богемии и Моравии».