Читать «Поджигатели (Книга 2)» онлайн - страница 216

Приблизившись к шоссе в указанном Трейчке районе, Бойс убедился в том, что Трейчке не случайно выбрал это место, чтобы задержать тюремный автомобиль: дорога была перегорожена временной изгородью, на которой светился красный фонарь и висела надпись — «Ремонт». Для проезда оставалась лишь левая сторона шоссе, достаточная только для одного автомобиля.

Бойс уселся в придорожной канаве и достал из кармана бутерброд. По существу говоря, было достаточно стать в узком проезде — и автомобиль должен будет остановиться. Да, если бы это не был автомобиль гестаповцев…

Бутерброд был съеден, тщательно подобраны крошки с бумаги. Бойс внимательно вглядывался в силуэты приближающихся автомобилей.

Так он сидел час, два… Тюремного фургона все не было. На востоке появилась полоска зари. Бойс понял: они повезли Лемке другой дорогой.

25

Трехдневный непрерывный допрос, — без сна, без пищи, с побоями и пытками; потом день перерыва, — ровно столько, сколько нужно, чтобы вернуть истерзанному телу чувствительность к боли, а сознанию — способность воспринимать окружающее. После этого — снова допрос.

Лемке знал: это называлось здесь «мельницей». Для попадавших в неё было только два выхода: быть «размолотым», то-есть забитым кулаками следователей, подкованными каблуками надзирателей, пряжками поясов, шомполами, резиновыми палками — всем, что попадало под руку, и умереть тут же, в стенах тюрьмы, или в камере следователя — первый выход и топор палача — второй.

Обычно к третьему дню допроса, а иногда и к концу второго Лемке не только не испытывал уже острых физических страданий, которые вначале, казалось, способны были лишить рассудка, но даже переставал отчётливо воспринимать происходящее.

Чаще всего начиналось с того, что следователь предлагал сесть. Затем протягивал сигареты. Уже потом начинался допрос и избиения.

По этому же расписанию все происходило и в последний раз. Следователь показал Лемке автомобильный номерной знак.

— Узнаете?

Лемке видел эту жестянку впервые и, как всегда, с самого ареста, ответил пренебрежительным молчанием. Но на этот раз, к его удивлению, следователь не вышел из себя, а сказал:

— Молчите, сколько влезет, мы и так знаем все.

Лемке был уверен, что это пустая похвальба гестапо.

— Этот номер вы сняли с автомобиля генерала фон Шверера, — сказал следователь, — чтобы организовать бегство в Чехию своего сообщника.

Лемке молчал. Он знал, что следователю очень хотелось заставить его подписать протокол со всей этой чепухой, но он мог только молчать.

— Может быть, вы скажете, что у вас не было сообщников? Вы никого не переправляли в Чехию? — И следователь сам себе ответил: — А патер Август Гаусс!

Он выкрикнул это с торжеством победителя и, потряхивая в воздухе вынутым из папки листком, щурился на арестованного.

— Все молчите?.. Ну что же, молчите, сколько вам влезет. Вы будете, вероятно, своим дурацким молчанием отрицать и то, что привезли в Хонштейн патеру Августу Гауссу это письмо? Прочтите его и попробуйте сказать, что вы тут ни при чем.