Читать «Обращение капитана Брасбаунда» онлайн - страница 2
Бернард Шоу
отличное от традиционного произношения. Он произносит
"ау", как долгое "а", "ом" - как краткое "а" и
употребляет вместо долгого "о" обычное "оу", вместо
долгого "а" краткое "и", вместо краткого "а" краткое
"э", вместо краткого открытого "э" просто краткое "э", с
одним исключением: когда за гласной следует "р", он
обозначает присутствие этой гласной не тем, что
произносит ее,- этого он никогда не делает, - а тем, что
растягивает и смягчает гласную, порой даже так сильно,
что она звучит у него совершенно правильно.
Провинциальное "эл" превращается в его краткой передаче
в "эй". Все эти столичные ухищрения, повергающие в
ужас любого англичанина, кроме кокни, невозможно
передать без помощи фонетической транскрипции, разве что
вышеупомянутым крайне несовершенным способом. На
человеке мундир береговой охраны, явно с чужого плеча и
весьма потрепанный. Держится он этаким театральным
морским волком, и это удается ему настолько успешно, что
его можно принять за разносчика рыбы самого низкого
пошиба, которому посчастливилось найти работу на
Биллингсгейте в разгар сезона. Вся повадка его
свидетельствует о серьезном намерении втереться в
доверие к миссионеру - вероятно, с какой-нибудь
корыстной целью.
Человек. День добрый, мистер Рэнкин.
Миссионер быстро приподнимается и поворачивается, по
долгу своему сразу примирившись с тем, что ему не дадут
спокойно работать.
Вы здоровы, ваша честь? Рэнкин (сдержанно). Добрый день, мистер Дринкуотер. Дринкуотер. Не очень-то вам, наверно, по душе прерывать работу в саду из-за
такого, как я, хозяин? Рэнкин. Миссионер не имеет права считаться с тем, что ему по душе, а что
нет, мистер Дринкуотер. Чем могу служить? Дринкуотер (сердечно). А ничем, хозяин. Просто пришел рассказать вам
новости. Рэнкин. Что ж, присаживайтесь. Дринкуотер. Благодарствую, ваша честь. (Садится на скамью под деревом и
настраивается на долгий разговор.) Слыхали вы когда о судье Хэллеме? Рэнкин. О сэре Хауарде Хэллеме? Дринкуотер. Вот именно, о нем. Это самый что ни на есть дотошный судья во
всей Англии. Уж он-то, благослови его бог, никому не спустит, как
дойдет до кражи со взломом. Ничего против него не скажешь - я ведь и
сам за закон стою. Рэнкин. Ну? Дринкуотер. А об его невестке, леди Сесили Уайнфлит, слышали? Рэнкин. Вы имеете в виду знаменитую путешественницу? Дринкуотер. Вот, вот, я о ней и говорю. Та самая, что протопала через всю
Африку с одной только собачонкой и расписала про это в "Дейли Мейл". Рэнкин. Разве она невестка сэра Хауарда Хэллема? Дринкуотер. Уж будьте уверены - родная сестрица ихней покойной супруги, вот
она кто. Рэнкин. Так что же вы хотите сказать о них? Дринкуотер. Что я скажу? Господи, да ведь они здесь. Минут двадцать, как
сошли с паровой яхты в Магадоре. Отправились к британскому консулу. А
он их пошлет к вам: ему-то ведь поместить их негде. Они наняли араба да
двух негритят вещички нести. Вот я и подумал, не сбегать ли мне
предупредить вас. Рэнкин. Благодарю, мистер Дринкуотер. Очень любезно с вашей стороны. Дринкуотер. Не стоит благодарности, хозяин, благослови вас бог. Разве не вы