Читать «Изумруды к свадьбе» онлайн - страница 194

Сегодня я сидела с папой. Мы были одни. Он открыл глаза, увидел меня и прошептал: «Опарина, это ты, Опарина?» А я сказала: «Нет, это Франсуаза». Но он продолжал произносить «Опарина», и я поняла, что он путает меня с моей мамой. Я сидела около его постели, вспоминая о тех днях, когда она была еще жива. Мне не приходилось видеть ее каждый день. Иногда она надевала послеобеденное платье с лентами и кружевами, и мадам Лабисс привозила ее в гостиную. Она сидела в своем кресле на колесиках, но говорила мало, и я всегда думала, какая она странная. Но мама была очень красивой. Даже ребенком я понимала это. Она выглядела как та кукла, которая у меня была когда-то: лицо гладкое и розовое, без единой морщинки. У нее была тонкая талия, хотя она казалась полной и округлой.

Я сидела у постели папы, думая о ней и вспоминая, как однажды вошла и застала ее смеющейся, смеющейся так странно, будто она не могла остановиться. Тогда мадам Лабисс отвезла ее обратно наверх, в ее комнату. Я знала эту комнату, потому что однажды была там. Я поднялась по лестнице, чтобы побыть с нею. Она сидела в кресле. Ее ноги, обутые в маленькие бархатные тапочки, стояли на скамеечке. Я помню, что в комнате было тепло, а на дворе шел снег. Очень высоко на стене висела лампа, а вокруг нее была предохранительная решетка, такая же, как в моей детской. И еще я обратила внимание на окно, потому что здесь было только одно окно – без занавесок, но с железной решеткой. Я подошла к маме и села у ее ног. Она ничего не сказала, но ей понравилось, что я была рядом, потому что она стала гладить мои волосы, ерошить их, дергать. И вдруг опять начала смеяться тем странным смехом, который я уже слышала.

Вошла мадам Лабисс, увидела меня и велела мне тотчас уйти. Потом она рассказала об этом Нуну, меня побранили и сказали, чтобы я никогда больше не поднималась по этой лестнице. Поэтому я видела маму только, когда она бывала в гостиной.

Папа продолжал звать Онорину, я сидела рядом, предаваясь воспоминаниям. Внезапно он воскликнул: «Я должен идти, Опарина. Я должен идти. Нет, я не могу остаться!» Затем он принялся молиться: «О, Господи, я слабый и грешный человек. Эта женщина искушает меня, и из-за нее я стал грешником. И вот пришло возмездие. Ты подвергаешь меня испытаниям, о, Господи. А я, твой несчастный слуга, предал Тебя... семежды семьдесят раз предал Тебя». Я сказала: «Папа, все в порядке. Это не Опарина. Это я, Франсуаза, твоя дочь. И ты не грешник. Ты всегда был хорошим человеком». «А? Что такое?» – недоуменно спросил он. И я продолжала разговаривать с ним, пытаясь успокоить...