Читать «Молодые, способные» онлайн - страница 12

Брин заканчивает мастерить косячок, запаливает и сразу передает девчонке, которую впервые видит. Так принято. Когда приходишь к Танку рассчитываться, надо остаться и выкурить косяк. Иначе Танк будет всем подряд плакаться, расскажет, какой ты грубый, невежливый, или как там еще на этой неделе называют козлов. В назидание всем Танк объяснит, что ты только пользуешься его связями, дешевой дурью и ха-лявньм ходом в заведение Уно на набережной. Все верно, Но деваться некуда.

— Эй, Брин! — кричит Танк из кухни.

Японка ложится на узкую койку, старик наваливается сверху.

Что? — отзывается Брин.

Иди сюда, дружище. Я для тебя кое-что припас.

— Уже иду.

Брин неторопливо заходит в кухню. Большое зеркало Танка лежит на столе. На зеркале — дорожка белого порошка, видны остатки второй, которую Танк употребил. Танк покачивает головой, по плечам змеятся дреды — Медуза, да и только.

— По кайфу, — бормочет он. — Высший класс, старина.

— Кокс?

— Держи. — Танк протягивает свернутую трубочкой двадцатку.

— Ну, поехали, — объявляет Брин. Наклоняется над дорожкой и замечает, что посередке Танк сделал ее шире. Брину хочется слегка ее подровнять, повозиться с ней, как водится. Но это невежливо. Дорожка — подарок. Помня, что он и так кругом в долгу перед Танком, Брин спрашивает: — Правда можно?

— Епть, это же понюшка кокса, делов-то. Мне его все равно испытывать для Колумбийца Пита.

Колумбиец Пит из Бирмингема.

— И потом, мы же братья, — добавляет Танк. — Я знаю, ты заценишь. Ты с понятием. Не то что все эти стервятники там. — Он кивает в сторону гостиной. — Потому и не уходят. Сидят, дармовых проб ждут. Та белобрысая цыпочка уже неделю здесь торчит.

Брин наклоняется над дорожкой и занюхивает.

— Значит, ты ее трахал? Танк смеется:

— Да, в рот. Брин тоже смеется:

— Ну да, как же!

От порошка слегка режет горло. Брин вспоминает, как Танк, чтобы выпендриться перед Колумбийцем Питом, однажды подставил Гилберта — отправил к лепилам. Будто бы Гилберт явился без приглашения, вынюхал у Танка весь кокс, хотя никто не предлагал, и так далее. Пока Гилберт ходил отливать, Танк выложил дорожку «Аякса», а Гилберту сказал, что приберег специально для него. Через неделю Танк заделался растаманом.

Брин уходит часов в семь. Заглядывает в паб, пропускает полпинты, заходит к матери, прихватывает сэндвич, а съесть не может. Мать все уговаривает найти приличную работу. Брин обещает прозвонить объявления. Говорит, что оставил газеты в машине.

В клубе «Регги» диджействует Берни, крутит всякое танцевальное старье. В мире Берни драм-энд-басс не существует, в нем есть место только певичкам и папаше Фредди, никаких ремиксов. Папаша Фредди поет «Мы чемпионы», пара девчонок пытается вихлять бедрами на танцполе — как салаги из молодежного клуба, умереть не встать. Берни крутит косяк на громоздкой колонке. Брин подваливает, сбывает ему траву и уходит. Все это дерьмо его уже достало.