Читать «Дон Жуан. Жизнь и смерть дона Мигеля из Маньяры» онлайн - страница 61
Иозеф Томан
Девушки кланяются гостям, называют свои имена.
Сабина, маленькая каталонка, волосы — светлые, как грива буланых жеребят;
Лусилья, смуглая, высокая, как кипарис в сумерках, дитя Севильи, ее смеющаяся прелесть;
Базилия, девчонка с гор, дочь дикой Гвадаррамы, рыжая, как лиса, угловатая и стройная;
Пандора, цыганка из Трианы, родная сестра Билитино, творение ада и пламени;
Марселина из Прованса, желтая, как поле спелой кукурузы, девушка с янтарными глазами;
Фаустина, итальянка из Умбрии, — ветровая свежесть, непоседливый язычок, — и много других, хорошеньких и безобразных, полных и худых, все с пышной прической и звучным именем.
Базилия встала на стул, зажгла огонь в светильниках.
— Кабальеро, — обратилась к Мигелю желтая провансалка, — что будете пить? Мансанилью?
— Нет. Впрочем, да, — ответил Мигель, беспокойно меряя взглядом это создание, в котором спокойствие и уверенность здорового животного.
— А вы, благородные сеньоры? — спросила Сабина Альфонсо и Паскуаля.
— То же, что и я, — сказал Мигель. — Сеньоры — мои гости.
Марселина, поклонившись, вышла.
— Выберите из нас подругу на сегодняшний вечер, — предложила Лусилья.
Мигель, не глядя на девушек, тихо разговаривает с Паскуалем.
— Э, да это благородный сеньор граф Мигель Маньяра! — раздается чей-то новый голос.
— Граф Маньяра! — изумленно ахают девушки — они знают цену этому имени.
Мигель поднял голову, смотрит на женщину, которая подходит к нему.
— Помните меня, ваша милость? Несколько лет назад «У святых братьев» в Бренесе я имела честь… Мое имя Аврора… Не помните…
Мигель поражен. Да, он помнит, помнит, но каким образом эта женщина очутилась здесь?
— Я вспомнил вас, — растерянно отвечает он. — Садитесь, пожалуйста.
Другие девицы недовольны: золотая рыбка ускользает… Ну, ничего, мы не сдадимся! Еще посмотрим…
Тем временем зал заполняется гостями.
Мигель присматривается к Авроре. Те же буйные рыжие волосы, только блеск их потух. Морщинки у глаз, накрашенные губы. Годы беззвучно текут, вписывая на лица свои жестокие знаки…
Аврора опускает глаза.
— Вы удивлены, встретив меня здесь? Я осталась одна… Голод, нищета…
— Знаю, — прерывает ее Мигель. — Вашего дядю, дона Эмилио, сожгли… в Страстную пятницу…
— Он не был мне дядей, — сорвалось у Авроры.
— Вот как?
Сколько лет назад солгала ему эта женщина! Но и сейчас эта ложь действует на Мигеля, как пощечина. Нахмурившись, он замолчал, устремил взгляд в потолок.
Диего уже шарит руками по телу Базилии, Фаустина сидит на коленях Альфонсо. Сабина ластится к Паскуалю, а тот сидит, стиснув губы, неподвижный, словно деревянный.
— Я спою вам славную сегидилью. — Аврора старается привлечь внимание Мигеля. — Когда-то вам нравилось мое пение…
Мигель не ответил, но Аврора уже взяла гитару.
