Читать «Сполохи (Часть 3)» онлайн - страница 19

Отец Никанор прикусил губу. Недолго тешился свободой любезный друг Аввакум. Стало быть, снова началось на Москве лихо.

- Ступай за мной в келью, - сказал он юродивому и скорым шагом направился к Святым воротам...

Оставшись один, отец Никанор осторожно развернул послание, стряхнул в огонь вшей, прятавшихся в складках бумаги, водрузил на нос очки и углубился в чтение. Потрескивали угольки в печи, за стеной слышались мягкие шаги Фатейки Петрова, тикали часы в футляре, похожем на гагачье яйцо. Несколько раз в келью заходил Фатейка, зажег свечу, спрашивал, не надо ли чего, но отец Никанор не слышал его, не отвечал. В сбитом, путаном слоге, так непохожем на четкий и ясный язык протопопа, нить повествования терялась, рвалась, уступая место негодующим выпадам и страстным проповедям, - видно, ударили Аввакума крепко, - и, лишь в третий раз прочитав письмо, отец Никанор понял смысл Протопоповой просьбы.

"...коли же изволишь ты богу служить, о себе не тужи и за мирскую правду положи душу свою, якоже на Москве супротив опричнины святый Филипп. Против церковного разврату много не рассуждай, иди в огонь. Бог благословит и наше благословение есть с тобою во веки веков. Аминь!.."

- Давно ли, друг мой, призывал ты изменить нравственность, а ныне кроме борьбы выхода не видишь, - прошептал отец Никанор. - Но рано мне идти в огонь. Рано.

Снова вошел Фатейка, неся охапку дров, бросил их перед топкой Отец Никанор вздрогнул.

- Напугал, бес! Потише не можешь?

- А я уж подумал, не помер ли у меня хозяин. - Фатейка опустился на колени, полез под кровать, вытащил оттуда мягкие оленьи туфли. - На-ко, надень, застынут ноги-то.

Отец Никанор уложил послание в шкатулку немецкой работы.

- Ты, Фатейка, поди-ка сейчас в кельи да передай дьякону Силе, братьям Корнею и Феоктисту, что после вечерни буду я молиться в приделе Иоанна Предтечи, в соборе...

Это было привилегией, купленной за деньги, - молиться в приделе собора, когда в том станет нужда. Поднимаясь по крутой лестнице, выложенной в толще стены, отец Никанор услышал внизу какой-то шорох. "Крысы", подумал он и продолжал подъем, осторожно нащупывая носками каждую ступень...

В приделе могильная тишина. Чуть теплится огонек в закопченной лампаде, освещая слабым светом лик мученика. Остальные иконы в тени.

Отец Никанор прислонился к косяку решетчатого узкого окна, сильно потер лоб и стал ждать.

Вскоре появились иноки, молча остановились посреди придела. Отец Никанор заговорил, словно продолжая прерванную беседу:

- Протопоп Аввакум пишет: Никону готовят судилище, однако на Москве вновь смутно, поборники истинной веры отринуты от церкви. Еще не забыт медный бунт, и народ обретается в страхе. Знамя же старой веры упало, и некому его подхватить. И я, человек смертный, подобный всем, потомок первозданного земнородного, скорблю о том. Но наступила пора вступить в борьбу соловецкой обители, вспомнить благодатные деяния архимандрита Ильи и завершить славное дело, иначе беззаконие опустошит землю и злодеяние ниспровергнет престолы сильных.