Читать «Серебряная подкова» онлайн - страница 157

Почетный гость подошел к дочерям Яковкина, привотствуя их с непринужденностью светского человека.

Николай украдкой присматривался к Анне. Держалась она с достоинством, но ни разу пе глянула в его сторону.

Тем временем, выбрав удобную минуту, новый гость подошел к стоявшему в углу небольшому клавесину.

- Могу ли я попросить вас? - обратился он к Анне.

- Сыграй, сыграй, милая, - закивал Яковкин.

- Хорошо, - согласилась Анна, усаживаясь.

Когда пальцы ее забегали по клавишам, наполнив компату легкой, порхающей музыкой, Врангель стоял рядом и внимательно следил за нотами, чтобы вовремя перевернуть страницу.

Анна играла какую-то сверкающую солнцем тирольскую мелодию. Звуки напомнили Николаю то утро, в далеком детстве, когда лежал он в постели, зажмурив глаза, и нежился в полудреме. "Вставай, Колюшка! - послышался ласковый голос матери. - Вставай, вставай!" - говорит она, улыбаясь, и проводит теплой рукой по его стриженым волосам... Но вот музыка стала смелее, уверенней. Это была уже гордая радость человека, впервые узнавшего светлое чувство, которое люди зовут любовью.

"Кому она играет?" - очнулся Николай, прислушиваясь.

Но песня кончилась. Anna поднялась и, глянув ему в глаза, чуть улыбнулась.

- Еще! Еще! - просили гости.

Нет, она устала.

- Спасибо, - учтиво склонился перед ней Врангель.

В глазах ее мелькнул веселый огонек:

- "Спасибо" за то, что играла, или за то, что музыка наконец кончилась?

Врангель подхватил шутку, с наигранным ужасом всплеснув руками.

Гостей пригласили к столу на террасе. Яковкин усиленно хлопотал, как любезный, внимательный ко всем хозяин, но было заметно, что главным, достойным его внимания на этом вечере по-прежнему оставался будущий профессор.

- Ты видишь? - тихо спросил Николая Панаев, когда они сели рядом.

Тот молча сжал его руку.

Однако стараниями хозяина веселый ужин был неожиданно испорчен. Желая поразить гостя учеными познаниями своих дочерей, он превратил застольную беседу в астрономический диспут. Никольский и Кондырев с охотой воспользовались этим случаем выказать свои знания.

- Первые причины пока нам неизвестны. Мы говорим: дважды два четыре. Но почему? Сказать лишь можем: так образован ум, - разглагольствовал Никольский уплетая кулебяку. - И нужно ли нам знать первые причины?.. Обуздаем же дерзкое и бесполезное любопытство откажемся навсегда проникать в истоки... Философы средних веков тоже хотели узнать первые причины пока мрак тщетных умствований не ослепил их...

- Но явился Бэкон с ярким светильником опыта - не вытерпел Николай, - и природа нам открылась.

- Опытом в силах мы познать лишь те явления, существование которых зависит от породивших их причин, - хладнокровно продолжал Никольский. Стремясь же познать причину существования всего, в том числе пространства и движения, мы сталкиваемся неизбежно с мыслью о боге, как о первопричине всего существующего.