Читать «Крутые ступени» онлайн - страница 11

Сестра была на редкость музыкальна и обладала голосом огромного диапазона. Она легко брала "до" третьей октавы. а слух у нее был - абсолютный. Hе петь она не могла, это было ее органической потребностью. Такому большому дару нахватало самого главного - широты ума, целеустремленности и трудолюбия. И, конечно, дар свой неповторимый сестра легко и просто погубила в нашей среде, где мать была диктатором. Ведь для матери голос сестры был безделицей, а вот муж - это главное. А голос сестры этого "мужа" только раздражал. Муж Вася был слишком серенький, слишком ординарным парнем, голос его жены и сам Вася - никак не совмещались. Она должна была рвануться, бросить все и уехать в Москву. Hо победили мать и муж и ее собственное безволие и наше поселковое болотце из обывателей, мнение которого было решающим для сестры.

Меня же неудержимо потянуло "на волю" - вон из нашего дома куда угодно, но - вон! Я мешалась под ногами, и теперь матери было совсем не до меня. Появился первый внук и мать вся с головой ушла в свои новые дела. Я буквально была предоставлена самой себе. Hадо было уходить, но куда? - А, все равно! Хуже не будет. И первые мои шаги были до города Калуги.

Калужские мастерские по среднему ремонту паровозов и автодрезин. Школа Ф.3.У. Чтобы попасть туда, нужно было держать экзамен за 7 классов, тогда ведь не было десятилеток и семь классов охватывали тогда десятилетнюю программу. Слабым местом у меня в школе были математика и химия. И на экзамене я каким-то чудом решила задачу с несколькими неизвестными. Учитель тогда подошел ко мне, посмотрел на результат и сказал: "Верно". Hо ход решения задачи - очень странный. Ты, девочка, нашла какой-то свой путь решениями он поставил мне положительную оценку. А мне только этого и нужно было, ибо я поставила на карту все: или я уйду из ненавистного мне дома, или я погибну! В Ф.3.У. меня приняли. И стипендию дали - 11 руб., и общежитие - за 2 км. от мастерских. Учиться на токаря три года. И был это 1929 год.

После экзаменов я приехала домой и сказала, что буду учиться на токаря. Hикто ничему не удивился, никого это не тронуло, а до этого дома однажды я высказала свою заветную мечту - стать пианисткой. Я была влюблена в рояль, я бредила своим желанием - учиться музыке. Hо, увы!.. Я неплохо уже тогда овладела гитарой, она была в доме, и, хотя брат жестоко бил меня, запрещая трогать инструмент, я все равно тайком брала гитару и уходила в сарай, чтобы неслышно было, и до кровяных мозолей вымучивала пальцы, подражая брату в игре. Однажды я попросила мать купить мне за бесценок старое разбитое фортепьяно, пусть даже одни клавиши, чтобы я могла тренировать пальцы и научилась читать ноты. А звуки - они как-то в самой мне, в голове звучали. Я попросила на свою беду. Меня высмеяли все, кому не деньги стали звать "наша пианистка". Самолюбие мое жестоко страдало. В душе зарождалась ненависть к дому и ко всем его обитателям. Мать, брат и сестра были тесно связаны между собой, дружны, а я и братишка Колька оставались в стороне и были предоставлены самим себе.