Читать «Булкинъ и сынъ» онлайн - страница 43

Глядя, как мы стоим с Фундуклиди друг против друга, словно два индюка, Савватий Елисеевич кончил смеяться и, покашливая, произнес:

- Ну что же, дело ясное, господа. Произошло недоразумение. Ночь еще большая, давайте воспользуемся ее благами.

- Вы предлагаете разойтись? - спросил я.

- Настаиваю на этом! И - прошу, господа - пожалуйста, больше благоразумия и осторожности.

- Легко сказать: благоразумия, когда господин Фундуклиди... - начал было я, но Хряпов похлопал меня по плечу:

- Довольно, Петр Владимирович, довольно. Идемте спать. Спокойной ночи, Михаил Ксантиевич. И, кстати, запрещаю вам спать одетым и при свете. Нехорошо-с! Завтра опять выпейте валерианы.

- Покойной ночи, - сказал грек и затворил дверь.

Хряпов съел подступивший зевок, запахнул халат и повернулся было идти к себе - но я схватил его за рукав и на цыпочках отвел подальше от фундуклидиной комнаты.

- Савватий Елисеевич, - прошептал я, приблизя лицо к хряповскому уху настолько, насколько позволяло приличие - то есть, уважая дистанцию между газетчиком и миллионщиком. - Вы греку доверяете? У меня есть некоторые подозрения...

- Бросьте, - пробормотал Хряпов. - Это он со страху при свете спит. Я его знаю десять лет. Михаил Ксантиевич, кроме как в детективной, в других областях весьма, гм... недалек. Вы разве сами не заметили?

- Заметил. Но у меня есть наблюдения...

- Нервы. Нервишки-с, - сердито сказал Хряпов, которого явно морил сон. - Не ссорьтесь и не ругайтесь, я вас прошу. Ни к чему это сейчас. Прощайте. До утра.

Он запахнул потуже халат и съязвил:

- Кстати, не забудьте: ведь вы, кажется, куда-то шли... с полотенцем?

21.

Как можно догадаться, обстановка поутру за завтраком была не из приятных. Фундуклиди косился на меня исподлобья недружелюбным взором. Я делал вид, что никакого Фундуклиди на свете вообще не существует. Хряпов время от времени вспоминал ночное происшествие и в меру потешался над нами обоими. Мы постными минами давали понять, что шуточки нам не особенно по душе. Но в нашем положении развлечения были редки, и он потешался. Особенно было неприятно то, что хряповские насмешки слышал Степан, который был тут же, подавал и убирал блюда.

- Того и гляди, господа, вы мне эдак весь дом разнесете... Надеюсь, Михаил Ксантиевич, вы не кладете, по крайней мере, на ночь под подушку бомбу?

- Бомбу - нет. Только револьвер, - буркнул грек.

- Ах, только револьвер? Благодарю, благодарю...

- После будете благодарить, - сказал обозленный Фундуклиди и продолжил, набравшись духу: - Когда вас во сне зарежут.

- Зарежут? Кто же? - поинтересовался Хряпов.

Детектив поднял голову от тарелки, где ковырялся без обыкновенного своего аппетита, завращал глазами и вдруг указал в меня столовым ножиком.

- Вот такие господа, которые ночами по коридорам ходят... и зарежут.

- Позвольте! - крикнул я. - Это уже наглость!

От злобы у меня даже заломило в затылке.

- Господа! Господа! - Хряпов постучал вилкой о графин.

- Да мы - ничего, - неуверенно, с подхрипотцой сказал Фундуклиди.