Читать «Дело было в Педженте» онлайн - страница 93

В отличие от современных политиков Сталин поднялся над “еврейским вопросом” и дал содержательный ответ на него:

«Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры. Только наличие всех признаков вместе взятых даёт нам нацию».

Определение нации, данное Сталиным в работе “Марксизм и национальный вопрос” (1913 год), одновременно было и ответом на вопрос о роли еврейства в глобальном историческом процессе, поскольку это искусственно созданное социальное образование в понятие нации не вмещалось. Другими словами, можно сказать, что “Сухов” начал готовить “свадьбу” Петрухи и Гюльчатай ещё до революции.

«Сухов с крыши наблюдал за ночным городом. Послышались легкие шаги. Сухов оглянулся, насторожился. В люке чердака появилась Гюльчатай. Она откинула чадру и тихо ждала, когда Сухов взглянет на неё.

— Ты зачем пришла? — спросил Сухов.

— Я пришла к тебе, господин, — Гюльчатай улыбаясь, приближалась к Сухову.

— Ты чего это так расфуфырилась? — спросил он строго.

Гюльчатай, улыбаясь призывно, шла на него.

— Ты чего?… — спросил Сухов. — Ты что?! — прикрикнул он.

Гюльчатай вплотную придвинулась к нему.

— Ты это оставь! — шепотом сказал Сухов. Он совсем близко увидел её глаза, губы.

— Господин, плохо — таранька, таранька… Дай твоим женам мяса.

— Что? — удивился Сухов.

— Дай самый плохой барашек. Гюльчатай будет тебя любить.

Сухов покачал головой.

— Мяса… А где его взять? Каши и той нет, а ты мяса просишь. Одна таранька осталась.

Гюльчатай, продолжая ласково глядеть на Сухова, села ему на колени.

— Ты это оставь, — несколько растерянно сказал Сухов и попытался отодвинуть её от себя. — А может, и впрямь тебя замуж отдать?! — осенила его вдруг спасительная мысль. — Женим на тебе Петруху законным браком. Парень он холостой, повезет тебя к матери своей.

— Петруха? — спросила Гюльчатай, продолжая сидеть у на коленях у Сухова. — Я твоя жена. Разве не правда?

— Моя жена дома, — нахмурился Сухов.

— Разве ты не можешь сказать, что Гюльчатай твоя любимая жена? Разве она обидится?

— Обидится?! — Сухов вздохнул. — Сколько раз тебе объяснять: нам полагается только одна жена. Понятно? Одна.

Гюльчатай удивилась.