Читать «Шизгара» онлайн - страница 191

В общем, развезло Мишку Грачика, разморило лапушку, укачало. От ласки и сочувствия, от удачи, от яичка вкрутую, от пары пирожков с капустой да двух стаканчиков пива затуманилась его бритая головушка, отдыха двое суток не ведавшая. И стали одолевать Мишку видения, живые картинки возникали у него в голове, в то время как сидел он возле Эбби Роуда, покачивался со всемм, вынуждаемый быстрой ездой, неумело (без толку) затягивался вкруговую ходившим косяком (учащал понапрасну пульс, напрягал попусту сердечную мышцу). И чего ему только не представлялось, но в конце концов вспомнился Лысому Академгородок, прошлогодний, такой непохожий на нынешний, танцы при свечах в полутемном холле физфака, магнитофон прямо на полу посреди зала, босые ноги, штаны с бахромой, бусы, волосы и запах, вот этот самый, ноздри щекочущий аромат, пряный вкус тлеющей травы, теплота всепрощения и любви.

"Но где же, - неотвязная мысль мучает Грачика, - где все это теперь и куда все это делось, что случилось, где те люди, где тот запах? А? В самом деле, допустим, с Емелей все ясно, что с ним, понятно, в какую ловушку он попал, в какой капкан ступил. Но где все остальные, где очки-блюдечки, где майка с дырой под мышкой, где?"

И не находит Лысый ответа, подпирает плечом плечо Бочкаря, открывает глаза, закрывает, силится, и все напрасно, нет объяснения.

И вдруг, ох, внезапное озарение, библейское "да будет".

Все свалили. Уехали. Конечно. Точно. Все клевые чуваки катят сейчас в одном направлении. В Москву, в столицу. Ну, надо же, какое везение, какой кайф, что и он, Мишка, успел на этот поезд. Вскочил на ходу и едет, едет со всеми туда, где исполняются желания, где обретают плоть и кровь.

Да, так думал Лысый, и восторгом наполнялись его артерии и вены, и сам он был сыр, и сам он был масло. И стало казаться ему, - не будет теперь конца его нынешнему счастью, одни лишь чудесные превращения ждут впереди: и в Лужники он попадет, и "Шизгару давай" поорет, но самое главное обязательно, наверняка, сто процентов поступит в университет, в московский (золотой? рубиновой?), звездой осененный, будет зачислен, да не куда-нибудь, а на специализацию астрофизика.

В общем, ополоумел юноша от голода и усталости, потерял разум от полноты чувств и запел. Серьезно, запел вслух. Запел песню, в которой знал наверняка только два слова (слова, слова, автор не оговорился, именно, слова, ибо мелодию, на кою Лысый их положил, при самом доброжелательном отношении считать оригинальной никак невозможно).

- Леди, - с редким энтузиазмом загудел Мишка, - Мадонна.

А дальше вот в каком, извините, виде:

- Дилдит ин зе мит.

Итак, мы снова подошли к роковой черте, ко второму, это утро отметившему облому Дмитрия Смолера, ко второму "пусто-пусто", дыре, чернухе, разрешившейся вновь не просветлением, а сгущением. Плохой, очень плохой вибрацией, жабьим кайфом - "чем хуже, тем лучше", не только физиономию СМО перекосившим, но и всю экспедицию к полюсу счастья подтолкнувшим к ужасной катастрофе. Увы.

Но прежде чем погрузиться в мрачную пучину Димкиной души и темного его экстаза (эйфории), позволим себе передышку, глоток чистой, эгоизмом не отравленной радости. Расскажем, где (поведаем историю, так и оставшуюся тайной для всех наших героев) и как Сережа Винт раздобыл роскошный провиант.