Читать «Марья» онлайн - страница 6

Казалось, ступни мои пустили корни и навсегда срослись с могильной землею. Я уже не сомневался, что через несколько мгновений девушка встанет...

И се, небеса накренились ко мне, и узрел я КОГО-ТО, сидящего одесную бездны. И сказал ОН: "Эрху кай иде!"*. Я же не мог двинуться с места и не мог смотреть, ибо ослеп, как котенок, и видел только ЕГО. "Иди и виждь!" повторил ОН...

Выдернув ноги из земли, я бросился прочь. Я бежал и боялся оглянуться. Казалось мне, что девушка гонится за мной и холодные пальцы пытаются ухватить конец моей куртки...

Я свалился в какую-то канаву уже после того, как услышал в своих ушах свист ветра и хрип, исходящий из недр моего естества.

Выбравшись из нее и оглядевшись, вместо возвышенности и церкви я увидел загоравшуюся зорьку.

Было над чем задуматься!

В кровь сбитые ноги напоминали о недавнем побеге.

Или это чья-то злая шутка, - отдышавшись, размышлял я, - или девушка, проходя ночью через кладбище, случайно упала в могильную яму. В обоих случаях мне необходимо вернуться. В первом случае, чтобы доказать этой девчонке, что я не верю ни в какую чушь и меня напугать невозможно. Во втором - чтобы помочь ей дойти до дома.

Кажется невероятным, но тем не менее я пошел в том направлении, откуда пять минут назад в ужасе бежал. Однако, блуждая более трех часов, никакой церкви и никакого кладбища я не нашел.

Уже давно рассвело, и кузнечики сухой стрекотней засвидетельствовали о своем существовании. Потеряв надежду отыскать заброшенный погост, вскоре я без особого труда вернулся в село.

- Где шлялся? спросила бабушка. Опять всю ночь у Захара гулял?

- Бабушка, - задал я встречный вопрос, - здесь поблизости есть церковь?

- Да поболе двадцати пяти километров будет.

- Нет, я не про эту. Ближе есть?

- Не-е, - ответила бабушка, - ближайшую церкву в начале тридцатых с землей сровняли.

И тогда я вывел самое, как мне казалось, реальное объяснение всему случившемуся: "Допился. У меня белая горячка!" И тогда, уже не в первый раз, меня посетила мысль, что с пьянством пора кончать. Через несколько дней я непроизвольно взял карандаш и сел за белый лист. Как будто кто-то двигал моей рукой, и вскоре я нарисовал портрет, да такой! лучше которого, без сомнения, мне уже никогда не нарисовать. По правдоподобности и выразительности он не уступал фотографии, и казалось, что лицо вот-вот оживет. Но самое удивительно заключалось в том, что это был портрет девушки из могилы.

Покос закончился.

Рано утром по селу пастух гнал коров.

- У-у-о-ох! У-у-о-ох! - погонял он ленивых животных.

Федор завозился на печи. Скинув с себя тулуп, которым укрывался зимой и летом, он негромко застонал:

- Марька!

Марьи на нарах не было. Она давно проснулась и ушла за водой.

Федор, как всегда, проснулся тяжело. Еще спящего, нещадно донимало его похмелье. Снилась ему жена-покойница. Она хихикала и плакала, манила разделить с ней ложе могилу.