Читать «Спевка» онлайн - страница 6

- Ничего, не беспокойтесь; у меня цигарки есть. Я вам, кажется, помешал?

- Нет, это мы старое проходили,  чтобы не забыть. Садитесь, Василь Иваныч. чайку не угодно ли? Я сейчас велю. Это у меня живо.

Регент отворил немного дверь в спальню, просунул туда свою голову и, прищемив ее дверью,  сказал вполголоса своей жене,  лежавшей на кровати:

- Василь Иваныч пришел. Сама посуди! Нельзя же.

- Да, ты вот еще двадцать человек назовешь сюда, и пой всех чаем, отвечала она.

- Я не звал; он сам пришел.

- Ну, ну. Ступай уж!

- Так сделай же милость!

- Разговаривай еще!

- Ну, не буду, не буду.

И регент вошел в залу.

- Ну-с, почтеннейший Василь Иваныч. Так как же-с? - сказал регент, садясь подле дьячка.

- А ничего-с. Все слава богу, - отвечал дьячок и кашлянул.

- Так трубочки не угодно?

- Нет-с, благодарю покорно.

- Да, да, вы не курите. Цигарок-то у меня нет. Ах ты, досада! Как здоровье супруги вашей? Деточки как?

- Слава богу.

- Ну и слава богу. Батюшка как, в своем здоровье?

- Батюшка-то? Да уж они обыкновенно...

- Нездоровы?

- Вот этим местом жалуются,  почему что как служба очень затруднительна, ну и опять лета.

- Так, так; лета не молоденькие. Да, жалко, жалко.

Регент и гость замолчали.

- Да не прикажете ли водочки? - неожиданно спросил регент.

- Что ж? Нет-с, благодарю покорно.

- Ну как угодно. А то послать?

- Зачем же-с... хм, беспокоиться?

- Что за беспокойство? Так я пошлю.

Дьячок откашлялся так, как будто в горло ему попала крошка, и стал внимательно осматривать потолок.

- Фекла! - нерешительно закричал регент. Ответа не было.

Несколько минут продолжалось томительное молчание. Тенор и бас осторожно усаживались по стенке, в спальне сердито трещала кровать; мальчишки шептались в передней. регент смотрел на дверь, но, видя, что кухарка нейдет, сказал про себя: "Что ж это она?" - и пошел в спальню. Там опять начался разговор вполголоса.

- Да ты пойми! - говорил регент своей жене, стараясь растолковать ей необходимость послать за водкой.

- Нечего понимать. Я знаю, ты рад со всяким пьянствовать. Что ты из меня дурочку-то строишь?

- Тише! Да где же я строю? Ты пойми, что моя репутация от этого может пострадать.

- От водки-то? Как не пострадать. Ступай, ступай!

- Ну, Машенька; ну будь же рассудительна!..

В то же время в зале дьячок покровительственным тоном и отчасти в нос говорил певчим,  ни к кому в особенности не обращаясь:

- А что, погляжу я, нынче куды как стали петь мудрено. Иной раз этто слушаешь, слушаешь: что ж это, мол, господи! Неужели ж это церковное пение? оказия!

Певчие внимательно молчали.

- Ну, как же тепериче у вас этот партец 4... - начал дьячок.

- Что это вы, Василь Иваныч, изволите объяснять? - перебил его вошедший регент.

- А вот с господами певчими про партесное пение разговорились. Мудрен что-то, говорю я им. Никак не пойму, что за дела за такие.

- Да, да; я знаю, вы не жалуете новой музыки.

- Нет, ведь что же... И в наше время, бывало, какие концерт певали в семинарии: Дивен бог во дворе святем его или этот опять: возведох. Знатные концерт! Бывало, это тенор: голосом-то заведет, заведет... Ах, пропади ты совсем! У нас преосвященный любил пение, знаток был этого дела. Бывало,  певчие хоть на голове ходи,  а уж в церкви у него держись. Публика, бывало, барынь что вся губерния съезжалась слушать. Народ все чистый; мужичья этого нет. Октава была такая,  я вам скажу, дубина совершенная, грамоте даже плохо знал,  а голосище имел здоровый; бывало, как хватит: "взбранной воеводе" боже ты мой! Барыня одна, полковница, так и присядет, бывало. Эдакий голос был! За голос, собственно, и в дьякон вышел. Или опять многолетие возглашать. Которые барыни слабость за собой знали, всегда в это время на двор выходили, потому никак невозможно стерпеть. Так тебя и огреет, словно вот поленом по голове; другие дишкант, особливо с непривычки, - глохли. Это пение, и действительно. А то что это такое? послушаешь: тили-тили, а все толку нет. Нищего через каменный мост тянут, прости господи.