Читать «Дождь идет» онлайн - страница 35

Но сегодня все вдруг устремились к дощатому забору, где бок о бок висели два объявления. Одно было то же, что и наклейное на стене рынка.

Второе... Мне пришлось протискиваться, но здесь уж никто не уступал дорогу, всем хотелось поскорее прочесть, люди становились на цыпочки, и временами я уже не знал, в какую сторону ткнуться.

- Это точно он, - подтвердил кто-то. - Я его помню, когда он еще служил у страхового агента Берне...

Наконец я пробрался в первый ряд и стал под самым объявлением, повешенным настолько высоко, что мне было плохо его видно. Дамское боа щекотало мне щеку, я даже до сих пор помню запах меха.

НАГРАДА В 20000 ФРАНКОВ... Слово в слово, как на первом объявлении. Но здесь крупными буквами значилось имя и, главное, была фотография.

ТОМУ, КТО УКАЖЕТ МЕСТОПРИБЫВАНИЕ ГАСТОНА РАМБЮРА...

Кто-то позади меня бросил:

- Не такой он дурак, чтобы здесь прятаться... И после того случая сомневаюсь, что несчастная мать...

Я впился глазами в портрет и, помнится, был страшно разочарован. И это отец моего друга Альбера?

Тогда я еще не знал, что такое антропометрический портрет и какая бандитская физиономия получается даже у самого честного человека. Воротничка на нем не было. Из распахнутой на шее рубашки торчал кадык. Лицо какое-то все перекошенное, особенно кривым казался нос. Можно было подумать, что он неделю не брился, и глаза под густыми черными бровями глядели мрачно.

Я увязался за толпой. Меня несло, как поплавок. Как всегда один, руки в карманах коротких штанишек, в распахнутом ратновом пальто с позолоченными пуговицами, я то забегал вперед, то останавливался, глазел на прохожих, на витрины, иногда наподдавал ногой камень или комок бумаги, но все время неотступно думал об Альбере.

Отец, вероятно, в парикмахерской: когда он не выезжал в воскресенье на ярмарку или рынок, то никогда не упускал случая туда зайти. В церковь он пойдет к поздней обедне, начинавшейся в половине двенадцатого, и за обедом от него будет пахнуть бриллиантином.

Казалось, вот-вот пойдет дождь. Зашлепали крупные капли; они словно бы падали не с неба над городом, их будто несло откуда-то издалека, с моря. Но, едва разрисовав булыжник темными пятнами, дождь перестал.

В раковине играл военный оркестр, уличные мальчишки, расталкивая взрослых, гонялись между стульями.

Как всегда по воскресеньям, к обеду подали курицу. Теперь я уверен, что отец после обедни заходил в кафе выпить аперитив: от его усов пахло по-особенному - спиртным и сладким.

- Несчастная женщина, сколько ей пришлось перестрадать...- вздыхала матушка, разрезав курицу и выкладывая куски на тарелку.- По-твоему, он мог спрятаться здесь?

- Его видели в Гавре! - вмешалась успевшая прочитать газету тетя Валери. - Представляете, если бы я еще жила одна в своем доме и такой вот тип рыскал вокруг Сен-Никола... Что ему стоило меня прикокнуть!

Я метнул взгляд на тетю Валери; при мысли, что такое могло случиться, меня на миг захлестнула радость. Она это почувствовала и раздавила меня взглядом. Когда она на кого-нибудь так глядела, казалось, она и в самом деле давит клопа.