Читать «О женщине моей» онлайн - страница 10

Да, я, как и полагается по существу своего русского недотепи-стого интеллигентского мироощущения и миропонимания, до смешного наивный и простодушный родитель. Если судить по нынешним смутным годам-временам, то заводить детей нынче как бы не выгодно, а впрочем, и опасно, и прочее в том же пессимистическом духе.

Но смутные дни, политические неразберихи все равно временны, все равно они преходящи, - и грешно забывать о вечности. О божественном замысле, следствием которого являемся мы - трусливые, благоразумные, эгоистические взрослые существа, - существа вдруг утратившие инстинкт жизни. Инстинкт продолжения рода своего. Человеческого рода...

Но, слава Богу, этим древним инстинктом я не обделен. Однако вся его нужная или зряшная сентиментальность все-таки имеет именно лично мою окраску. Не такую явно броскую, без тех жутчайших контрастов, которыми до нелепости (разумеется, милыми, родными) переполнена натура моей, бог знает сколько уже лет обожаемой жены, которая одновременно же является и мамой, воспитывающей нашего общего отпрыска, имеющего честь носить имя одного из великих киевских древнерусских князей.

Да, господа, употребив на деле инстинкт продолжения рода, мы произвели на свет божий чадо мужского пола, и, нарекши сие чадо Ярославом, вот уже как десять с лишним лет-зим воспитываем его с сердобольной помощью бабушек и прабабушек.

Воспитываем, как умеем, но опять же с божеской помощью, о которой наш малый вряд ли догадывается, хотя и носит на груди освященный православный крестик, бо как воспитанием души его занята и наша насквозь атеистически прагматическая система школьного, дворового, телевизионного и прочего безалаберного образования.

Но лично я опять-таки не теряю надежды и лелею в душе своей, огрубленной действительностью и нынешней социальной неразберихой, а впрочем, и неразборчивостью нравственных понятий, - лелею мечту на изначально природное в существе человеческом.

Как же быть?

Или остаться человеку в человеке, или же все же отдать душу свою нечто более органичному, непритворному, естественному. То есть именно звериному началу, которое никогда не позволяет себе брать больше того от окружающего божественно неповторимого и неизъяснимо же волшебного мира, чего понадобится для его, зверя, сосуществования в этом трехмерном сказочном пространстве.

Я лелею не погасший-таки, не затушенный всеми вихрями революционными враждебными свечной же огонь, на миру вроде такой же неприметный, скорее служащий для декора, для модного застольного освещения, чем для сохранения, для поддержания огня лампады перед ликом Господа Бога, ставшего в наши дни опять же таки сувенирным символом, а не тем святым местом, пред которым, молясь, крепли духом русские мои предки, моя родня, о которой ниже второго колена ничего-то не ведаю...