Читать «Вложения Второго Порядка» онлайн - страница 83

"А в Японии сейчас суши дают",- подумал Зотов.

И эта завистливая мысль швырнула его в ветхую лачугу, усадив на старую циновку в тёмной сырой комнате, где он, впав в меланхолию, обнаружил перед собой на полу бледное пятно света.

Он плавно обернулся к его источнику и за мятой шторой на окне увидел косую тень сломанной ветки.

Такая вот окаянная картинка в оконном проёме: сломанная ветка на переднем плане, на среднем плане белый песок, и белый песок на дальнем плане, за которым - где-то в полутора ри от хижины - лишь угадывалась размытая полоса, возможно разделяющая берег и море.

Зотов сфокусировал свой взгляд на сухой ветке, затем на облаках цвета прогорклого майонеза, потом снова на ветке, потом вновь на облаках и снова на ветке. Картинка запульсировала - пространство, окружающее Зотова задышало и мир, обретя ритм, ожил. Ветка качнулась. Каркнула взлетевшая, но невидимая в раме окна - как без неё! - ворона, и только тогда он, засовывая озябшие руки в широкие рукава влажного кимоно, неторопливо подошёл к открытому окну.

Рядом с домом скрючилось чёрное шершавое дерево, воздух между корявыми лысыми ветками которого вдруг залило что-то серое.

И само дерево превратилось в серое бумажное пятно, и поползло вверх, и вверх, и вверх, оставляя за собой тонкую струйку-нить выцветшей туши; - всё выше и выше, пока не скрылось за облаками, поглощенноё омерзительной высью.

Всем остальным под медленными и по штатски не единообразными облаками были уставшие волны сухого, целлофанно шуршащего песка. Его горбы-дюны бежали вяло-вяло, как будто кто-то натужно катил шары под огромным бледным ковром. Но бежали они в такую даль, что Зотову захотелось завыть.

Он отшатнулся от окна, отошёл на три шага, чтобы за мятой шторой вновь стала видна лишь только одна косая тень сломанной ветки.

И решил: "Напишу когда-нибудь книгу о том и о сём, о всяком таком, про первые попавшиеся дела - всё за ради только трёх этих вздохов и выдохов:

за мятой ширмой

качнулась косая тень

сломанной ветки

Прошептал, будто трижды кистью взмахнул...

И диковинно, но не было в этом его видении ни единого мотылька. Будто негде отложить в русской душе традиционную личинку бабочке-японке? Глупость какая...

А в нейросетях его головного мозга происходил, тем временем, головоломный процесс: анимированная и озвученная картинка А, которую он так живо вообразил, переводилась в ровные столбики иероглифов, а затем иероглифы прочитывались и представлялись в виде некоторой А', которая было проекцией исходной А.

Но эти две картинки, два образа, в зоне стереоскопичности которых он находился, отличались на некоторую дельту, которая зависела от суммы искажений, вызванных плавающим качеством перевода визуального ряда А в закорючки-иероглифы и искажений, порождённых плавающим качеством воображения по созданию визуального ряда А', при их прочтении.

Эта "дельта" была источником раздражения, обусловленного глупым домыслом-саморезом, ввёрнутым в каждый наивный мозг, что существует в природе некая окончательная истина, которая к тому же может быть точно воспроизведена.