Читать «Майор "Вихрь"» онлайн - страница 21

- Что ж мне - пора уходить в лес?

- Ты два раза передавал ему деньги?

- Да.

- Ты ведь ему не говорил, кто ты такой?

- Нет. Сказал, что пришел от тебя.

- А я для вашей семьи не столько часовщик, сколько самогонщик. Ты с ним не говорил ни о чем?

- Никогда.

- Как бы не пришлось менять квартиру мне... Ты вне игры, он не знает, кто ты и откуда. Передавал деньги за самогон моему человеку - это убедительно. Ай-яй-яй, какая штука получается...

- Ты запрашивал красных?

- В лесу кончилось питание для рации. Ладно, иди, проигрывай деньги немцу. Завтра утром я к тебе подойду, может, что прояснится. Во всяком случае, помни: ты передавал деньги моему человеку за самогон, который получал у нас. Для отвода глаз я тебе брошу письмецо с просьбой остаток вашего долга передать пану Андрею.

- Хорошо.

Седой пожал Юзефу руку и пошел вниз, к дороге. Он всегда прощался и здоровался, очень крепко сжимая руку, чуть дергая ее на себя - будто борец перед началом схватки.

Юзеф стоял на крыльце до тех пор, пока не затарахтел мотоцикл на нижней дороге: это значило - Седой уехал. Юзеф достал сигарету и закурил. Он почувствовал, что руки у него дрожат.

Но ни Юзеф, ни Седой не знали, что "красный разведчик" Андрей, посланный сюда три месяца назад, имеет кличку Муха и что именно на встречу с ним была заброшена группа Вихря.

ОДИССЕЯ СОРОК ЧЕТВЕРТОГО ГОДА

- Я совершал побег из концлагеря возле Аахена раз сто, - медленно говорил Степан Богданов, прислонившись затылком к дощатой стене барака. Коля слушал его, закрыв глаза, и чувство гадливости к себе не покидало его - он ничего не мог с собой поделать - он не верил Степану. Он не верил его рассказу оттого, что встреча их здесь, в Польше, была слишком уж неожиданной, странной, а его учили остерегаться всякого рода незапланированных странностей. - Я перебегал к вагонеткам, - медленно продолжал Степан, - бросался плашмя на уголь, полз вплотную к откаточным рельсам, ждал, когда резанет белым, окаянным светом прожектор, потом забирался в вагонетку и начинал засыпать себя углем. Я совершал побег раз сто - в мыслях. А в тот раз мне предстояло совершить его наяву. За пазухой я спрятал кусок фанеры, чтоб было чем забросать себя углем. Выйдет? Или пристрелят.

- ...Строиться! - кричат конвойные. - Быстро!

Довольно трудно строиться быстро после десяти часов работы в шахте, поэтому охрана орет зло и монотонно. Вообще немцы орут монотонно - у них даже в этом какой-то свой, особый, немецкий распорядок.

- Вперед! Бегом! Живей!

Грохочут деревянные колодки. Задыхаются люди. Смеясь, переговариваются охранники. Я бегу и смотрю на них. Их двое. Колонна бежит, а они неторопливо идут справа от нас - по узенькой асфальтовой дорожке, сделанной специально для них. Охране не надо бежать - колонна длинная, они видят нас сбоку, справа. А слева - вплотную - проволока с пропущенным током и вышка с пулеметами. Так что охрана отвечает только за правую сторону - за уголь и вагонетки. Еще правее, следом за тремя большими кучами угля, тоже проволока с током и вышки с пулеметами. Для меня сейчас единственный выход - вагонетка с углем, потом стометровый путь по откаточным рельсам через проволоку и охрану - к железнодорожному бункеру, в который меня вышвырнут, перевернув вагонетку метрах в трех над бункером.