Читать «Подвиг длиною в жизнь» онлайн - страница 4

- Чайку с дорожки или?.. Каша у нас отменная нынче.

- Я по утрам чай люблю. - Лавров подвинул к себе кружку.

После паузы заговорил Гордеев. Он здорово окал, что сразу выдавало в нем волгаря.

- Лагерь-то наш сложный. Даже не лагерь - школа скорее. Говорят, она абверу принадлежит - разведке армейской. Таких, как наш, - два барака. Это предбанник, что ли. Отсюда или в ров, или, если согласишься, в соловьи.

- Ты понятней объясняй... - перебил его Ненароков.

- Ничего, ничего, - сказал Лавров. - И так все понятно.

- Соловьи - это так батальон называется. По-немецки - "нахтигаль". Они там этих соловьев формируют, - продолжал Гордеев.

- Только мы их и не видели, - опять вмешался Ненароков. - Разве издали, через проволоку - пять рядов.

- В наш-то барак по прежней специальности вроде подбирали, - вновь заокал Гордеев. - Все к химии, к нефти, к бензину отношение имели - летчики, мотористы, лаборанты, нефтяники. Потому, конечно, из Баку народ есть, из Грозного. Люди хорошие, вот только один...

Ненароков добавил:

- Юлит он... юлит... Но то, что предатель, - ясное дело. Только за него один все заступается... Комиссар... Седой...

5

Гордеев с Ненароковым продолжали рассказывать...

Четыреста стояли на насыпи.

Слева была станция, справа - ров-могила для тех, кого сегодня поволокут из строя.

Гауптман шел вдоль шеренг в сопровождении переводчика. Через равные промежутки - видно, гауптман про себя считал шаги - он останавливался и бормотал что-то, грассируя. Переводчик подхватывал, и летели фразы, леденящие душу не только ужасной сутью своей, но тем, что стали обыденностью:

- Политкомиссары, евреи, коммунисты - шаг вперед!

Шеренги не шевелились. Они застыли, будто в кино неожиданно остановился кадр.

Полковник хладнокровно взирал на все это со стороны, оставаясь к происходящему абсолютно индифферентным. Время от времени он поднимал к глазам бинокль, цепко держа его в правой руке, левая была занята стеком - им полковник постукивал по высокому сапогу.

Солдаты вытащили из строя высокого чернявого парня. Был он яростен и еще силен, этот парень лет двадцати трех, а потому отчаянно сопротивлялся. Солдату надоела возня с ним, и он вскинул автомат. Но полковник уже спешил к месту, где возник конфликт. Оказавшись рядом с автоматчиком, он ударил стеком по стволу.

Солдат оторопело открыл рот.

- Где родился? - спросил полковник у парня.

Тот молчал, тяжело дыша после схватки и ненавидяще глядя на полковника. Полковник спокойно выдержал этот взгляд и спросил:

- Тюрк дилини билярсян?

- Я не знаю по-турецки, только несколько слов, - ответил парень. Видимо, до него дошло, что полковник если и не спас его совсем, то уж, во всяком случае, отсрочил конец.

- Марш в строй! - Это уже была команда. Парень отступил в свою шеренгу, а полковник, обернувшись к гауптману, который, как и все остальные, ровно ничего не понял в разыгравшейся сцене, сказал:

- С таким знанием этнографии вы перестреляете всех... А рейху нужны дороги. Их должен кто-то строить... "Этнограф"... - Он явно обрадовался придуманному прозвищу и, постукивая стеком по голенищу, пошел к станции.