Читать «Три возвращения» онлайн - страница 10

Отец вечером, после просьбы показать произношение, быстро пришел в себя и показал. Звуки оказались очень легкими, не в пример английским, и язык у Сергея покатил...

--------------------

Теперь его страстью стал немецкий язык и, вообще, все немецкое. Сергей читал на нем каждый день, делая совершенно фантастические вещи : он переводил каждое незнакомое слово. А слов этих было каждое первое, да еще и в разных формах, падежах и склонениях. Поначалу он также и выписывал все незнакомые слова (т.е., весь текст), а потом переводил. Словарь оказался великолепный Nessler - довоенный, напечатанный на тончайшей бумаге. Через полстраницы Сергей приходил в отчаяние - ...Ergreifen, vergrreifen, begreifen, abgreifen и просто greifen, затем ergriffen usw. Он зашел в тупик, но, к счастью, подоспело время ехать заниматься альпинизмом. Из лагеря Сергей вернулся со значком "Альпинист СССР", хорошо отдохнувшим и с

совершенно пустой головой.

А в сентябре его огрело сюрпризом - отец решил взяться за Сергеево общее образование и нанял ему (одному!) преподавательницу немецкого и французского. "Но французский-то зачем?" - и на этот вопль души отец только повторял - "немецкий и французский !" Сергей сильно не сопротивлялся, ему в глубине души хотелось раскрыть загадку '>' над обыкновенными буквами.

Ариадна , 'профессорша', пришла в субботу в четыре и с первого же занятия началась муштра

в произношении и грамматике. И по французскому и по немецкому ! Да - и по немецкому, в котором Сергей считал себя уже авторитетом. Не раз Ариадна Иосифовна тыкала его физиономией в derdiedas и безжалостно вздыхала : "В голове одна дырка, даже дыра - все свистит мимо!.." Сергей едва не плакал, но немецкие позиции не отдавал.

В самом деле, у него была загадочная тяга к немецкому - он с самозабвением полоскал горло 'r', сглатывал гласные : habnn , wuerdnn... Сергею так нравились длиннющие предложения, где на конце всплывали по три-четыре глагола : der Gaertner hat bestochen werden sollen... - и заучивал их наизусть без особой натуги.

Так он открыл свой великий принцип заучивания массы слов и приобретения тем беглости речи. Он

учил наизусть стихи, просто куски фраз - из Шиллера, попадавшихся ему немецких газет, из детских книжек. И однажды - он помнил когда! - в вагоне поезда Феодосия-Ленинград Сергей раскрыл

Goya и до темноты прочитал (и понял !) двадцать

страниц убористого текста.

Сергей уже учился на четвертом курсе. Разумеется, большая часть времени уходила на чтение немецких книг, занятия спортом (по-прежнему, борьбой), сборы. Седьмая по счету сессия стала самой позорной - результат равнялся

15, т.е. пятью три, и стипендия была получена с трудом - помогли 'мастер' и 'защита чести института'. И, самое удивительное, его стипендия превышала стипендию отличников, так что у старосты, Чернышева, учившегося с китайским упорством и третий раз подряд украшавшего собой доску отличников факультета, вызвало желание открыто поставить вопрос о Сергеевом недостойном отношении к учебе на комсомольском собрании курса. Сергей плевать на Чернышева хотел и демонстративно, чувствуя как покрывается испариной, смотрел всегда мимо старосты. Сергей рвал отношения сразу и навсегда, первое время он разыгрывал долгие мысленные диалоги - что он скажет, да как ответит, но отношение у Сергея всегда было написано непосредственно на лице, что облегчало разрыв и не требовало никаких выяснений. Потом уже Сергей научился отворачиваться или просто проходить мимо бывших друзей или приятелей.