Читать «Наши люди (Выбранные места из бесед с великими)» онлайн - страница 117
Игорь Свинаренко
- Обычно судьи в Бога не верят, вы тут в явном меньшинстве.
- Не верят...
- И что, в этом - проблема?
- Нет, это не важно, у атеиста тоже есть совесть.
- Интересная точка зрения! Ну-ка, расскажите, каким же вы видите механизм совести у атеиста?
- Даже у атеиста может быть ответственность перед собой. Когда человек не хочет в своих глазах быть мерзавцем, - вот и механизм.
- Вы ведь не можете вот в этих терминах говорить со своими коллегами служение или конвейер. Вы скажете - "служение", так над вами ведь смеяться будут, а?
- Да, сейчас не всем понятно. Но пройдет время, и будет понятно.
- Вы с ними говорили в таких терминах или нет?
- Нет. С человеком надо говорить понятным ему языком.
- Кто с вами по эту сторону баррикад?
- Масса народу.
- Кто, кто это? Могут ли эти ваши люди принимать решения на высоком уровне?
- Ну это профессора, доктора, адвокаты...
- Вот там на самом верху, где вы вращались, - видели вы настоящих государственных мужей, которые все понимают и делают добрые дела хотя бы тайком, как Штирлиц?
- Что-то не припомню... Хотя... Бурбулис претендовал на такую роль! Но он и справлялся слабо, и еще оказался плохим аппаратчиком: не удержался...
Поэзия
Пашин точно не такой, как все: он не только не пьет и не боится начальников, но еще и сочиняет стихи, которые начал публиковать еще в шестнадцатилетнем возрасте в журнале "Пионер". Пару лет назад у него вышла книжечка под названием "Побег". Автор уверяет, что имел в виду не пенитенциарное, но ботаническое значение слова.
Издатели представили сборник в таких терминах: "Это философская, любовная и, так сказать, судебная лирика".
"Так он вот почему такой смелый! Потому что поэт! Он просто создает себе биографию, ему выгодно лезть на рожон!" - попрекнете вы его.
Что на это ответить? У каждого свободного человека своя причина быть свободным; несвободные тоже, наверно, имеют каждый свое оправдание.
Строки из стихов Пашина
Меня теснят под свист и гам.
Ей-богу, я не лгу,
Что знал тиски, но к жерновам
Привыкнуть не могу.
Талант есть одержимость Богом,
Когда, нездешен и колюч,
В людском сознании убогом
Распишется небесный луч.
В судебном зале та же проза:
Допросы, речи, приговор.
Дух пота и туберкулеза
Сочится сквозь стальной забор.
Россия! Плети и запреты.
Железный обруч на умы.
Страна, где лучшие поэты
Не зарекались от тюрьмы.
И мир проклятьем заклейменных,
Должно быть, с этих давних дней
Не презирает заключенных
И ненавидит их судей.
Смешной чужак в своей земле*
Сквозь строй пускаясь с путь,
Я задыхался. Но в петле
Ни спрыгнуть, ни вздохнуть!
У заплечных мастеров стать и сила вола