Читать «Мой друг Плешнер» онлайн - страница 5

Он не видел ничего вокруг кроме ненавистной двери, он не слышал ничего, кроме собственного ора. И о чудо! Дверь не выдержала напора и резко распахнулась. Плешнер победил, сила его рева, перемноженная на яростный взгляд, одолели преграду. Он поднял лапу, чтобы сделать первый шаг победителя, вон из ненавистного ему дома.

На этом везение кончилось. Мощный пинок под упитанный, как нельзя более приспособленный для этой цели зад, придал ему неимоверное ускорение, позволившее старому котяре не то, чтобы просто выйти из дому, а пулей вылететь из него, не касаясь ступеней крыльца, и стукнуться рожей о запертые ворота.

Его вопль, преисполненный обиды и отчаянья слился с хлопком захлопнувшейся двери. Он остался один, посреди оглушающей тишины, где не было ничего, лишь тьма и ноющий нос. Плешнер остался во мраке один. Он был обижен и зол на всех вокруг. Он с ненавистью смотрел на светящийся глазами-окнами дом, с негодованием думал об его обитателях, оставшихся там, в тепле, по ту сторону двери.

Нет, он больше никогда не вернется в этот дом, что обошелся с ним так несправедливо. Он всем покажет, что потеряли они, отвергнув его, такого симпатичного и смышленого котяру. Они еще побегают за ним по поселку, поумоляют его вернуться назад, в дом, но он с презрением отвернется от них.

Чем больше думал об этом Плешнер, тем сильнее склонялся к мысли доказать свою правоту. Ну а для начала нужно доказать самому себе, что он таким и остался, старым боевым котом, непревзойденным охотником и добытчиком, каким он был всегда, что ему плевать на весь род человеческий.

Плешнер перемахнул забор, ставшего для него негостеприимным дома, перебежал неширокую улицу, и мгновение спустя, примостился на заборе соседского дома, в курятнике которого провел он немало волнующих и незабываемых дней, откуда он не раз возвращался с добычей в сиянии кошачьей славы, умело обходя ловушки расставленные старухой-хозяйкой. Глупая, куда ей тягаться с таким великолепным зверем как он, непревзойденным охотником, отлично видящим в темноте и превосходно чующим опасность, откуда бы она ни исходила.

Но сейчас, сидя на заборе и размышляя, Плешнер не превозносил себя по ряду причин. Не прекращающаяся третий день кряду метель упорно забивала колючим снегом глаза, а ушибленный от удара об ворота нос распух, ужасно ныл, и отказывался выполнять свойственные ему функции. В иное время Плешнер бы поосторожничал и в свете открывшихся обстоятельств отказался бы от задуманного. Но сегодня уязвленная гордость взяла вверх над природной осторожностью. И он нырнул в сарай.

Темнота, лишь в самом углу, определенно что-то было. "Проклятый нос, - подумал Плешнер, - невозможно в темноте определить тип дичины и соразмерные с этим усилия. Да и глаза подводят, все никак не могут прийти в норму от набившегося в них снега". Но времени на раздумья не оставалось. Плешнер прыгнул, с победным кличем, расправляя на лету когти, и с размаху всадил их в добычу.