Читать «Осенний мотив в стиле ретро» онлайн

Потупа Александр

Осенний мотив в стиле ретро

Александр Сергеевич Потупа

Осенний мотив в стиле ретро

Эту книгу - наиболее полное собрание повестей и рассказов Александра Потупа - можно воспринимать как особый мир-кристалл с фантастической, детективной, историко-философской, поэтической и футурологической огранкой. В этом мире свои законы сочетания простых человеческих чувств и самых сложных идей - как правило, при весьма необычных обстоятельствах.

И ублажил я мертвых,

которые давно уже умерли,

более живых, которые живут доселе;

а блаженнее их обоих тот,

кто еще не существовал...

Екклесиаст 4, 2-3

1

Настроение - тончайшая материя с неограниченно развитым свойством исчезать, исчезать в подходящий и неподходящий момент, всегда и всюду, по случаю и просто так. Оно зыбко, ненадежно и слоисто, как облачное покрывало над этой осенью, посреди коей я безуспешно пытаюсь втиснуться в истекающие сроки.

Истекающие сроки - очаровательный канцеляризм с ностальгическим привкусом неких истекающих соком, но все еще несвоевременных истин, и кроме того - осипший голос Сергея Степановича в трубке: ...ежели готово, чего тянуть?.. сдвинем на год, как пить дать, сдвинем...

И я прямо-таки физически ощущаю, как объективные силы плана редподготовки мягкими Сережиными лапками двигают мою пухлую, точнее опухшую от трехлетнего сна рукопись вдоль по клеточкам какого-то вечного табель-календаря.

Кой дьявол дернул меня принять заказ на биографию Струйского?

Нет, вру. Не принять заказ, а организовать его - есть такая современная суперметафора "организовать".

Не все биографы становятся Цвейгами, не всем дано увидеть вслед за Тыняновым прыгающую походку людей 20-х годов и сразу появившиеся лица удивительной немоты. Я биограф-собака, - та самая, которая все видит и понимает, которой кажется, что она...

Есть рукопись, но нет Струйского, вот в чем беда - героя-то нет! Есть идеальная осень - просто болдинский концентрат необходимого одиночества и обилия материалов. Но главного нет - не оживает.

Пойду заварю чай, последнюю пачку "Цейлонского" из обширных Верочкиных запасов.

Все конечно - и чай, и одиночество в обезлюдевшем дачном поселке, и почти безразмерное терпение Сергея Степановича.

Самое большее через неделю он явится сюда вместе с Верочкой - на ее вздохи и взгляды он рассчитывает тверже, чем на собственные логические доводы, - и мне нечем будет их угостить.

Впрочем, не о том беспокоюсь - Вера непременно чего-нибудь прихватит, и еще: ...Господи, ну не надоело тебе... раз в пять лет паршивую книжку... люди нервничают, а ты?

И Сережа: ...это очень неплохо, поверь мне... потом додумаешь - все мы так... второе издание... давай рассуждать реально...

Реально - что это? Реален этот чай, он превосходно заварился. Сашка пошел в десятый класс, и я не могу купить ему приличные штроксы - это более чем реально. Верочка, семейный паровоз на полутора ставках, племянник Костя, юный виршетворец, путающий Данте с Дантесом, - реальность.

А Струйский между "Голосом" и "Письмом сыну" - кто? Абстракция?

Лица, пронзительно четкие и расплывающиеся, заполняют полотно памяти. Весь секрет не в том, кто на первом, а кто на втором плане. Главное - их сочетание. Оно не обнадеживает (забавный ряд: обнадеживать, обверивать, облюбливать; например, я давно уже не обвериваю свою жену...).