Читать «Крушение антенны» онлайн - страница 2

Сергеичев икнул предсмертно, и председателю стало скукотно и тяжко; встал, вышел на волю. Здесь, на морозе, томились, но в избу не входили, страшно: Сергеичев был колдун.

Всем известно было, что помирает Сергеичев от сердечной водянки; сердце, будто бы, распухло и налилось водой. Это сказал не доктор - до доктора много верст, никем не меренных - это сказал Шкраб. На горбачевский хутор, в колонию к Шкрабу стали ходить лечиться с тех пор, как он дал бабке Пыхтелке пилюль от животного перебоя задором; пилюли не помогли; но, ведь, это давно известно, что не всякое лекарство помогает, тем более - по кучевлянским болезням; а болезни у кучевлян особые:

Черная тырьва.

Попрыгун.

Репей в мозгах.

Волосень.

Нутряная глиста.

Родимчик.

Конский чох.

Есть еще болезнь бардадым, но про нее на людях не выражаются; а почему не выражаются - сглазу боятся. Про болезнь сердечную водянку и слыхом не слыхано. Сергеичеву болезнь об'ясняли так: раньше был ломовым в городе; надорвался; приехал в деревню, стал колдуном, спутался с ненашими, служил им верой и правдой; а потом захотел взять над ними силу, - ненаши и припомнили ему ломовой надрыв.

- Ну, что? Как? - подскочила к председателю Пыхтелка. - Дышит ощо?

- Ощо-ощо! Пай, самогон кури скореича. Икает.

А Пыхтелка, когда вино было открыто - все, бывало, пых-пых-пых, - в кабак, за вином. Принесет двадцать косух, припрячет в клеть и ждет, аки паук: какая-такая муха перьвая в сети залетит. Закрыли вино, а у Пыхтелки - ханжа готовая. Закрыли ханжу - самогон стала курить. На все у Пыхтелки ответ припасен. Продовольствие пыхтелкино - кровь людская.

Стояли по-двое, по-трое, толкался шопот:

- Вот, - колдун-колдун, а к ответу и его тянут.

- Да хто тянет-то?

- Бог.

- Чорт.

- Ни черта вы не понимаете, как вижу, - важно сказал Малина Иваныч. Ни бог, ни чорт, а полукрест.

- Эт-то, сталбыть, где же полукрест, Малина Иваныч, - робко зашептала Пыхтелка. - Про полукрест ощо не слыхано.

- Ощо-ощо! Крест - видала?

- Ды... госссподи ж, батюшка, царица небесная... ды... неужли ж нет?

- А леший тебя знает, может и ты с нечистым спуталась. Где крест, покажи.

В стороне загрохотала безотцовщина, держалась отдельно, кучкой, - Малину Иваныча все же побаивались: председатель.

- Хи-хи-хи.

- Хррры... х. Пыхтелка крест показывать будет.

- Ррробя, не зевай, вылупливай зенки.

- Ну, вы, цыть, - огрызнулся Малина Иваныч. - Што, всамделе: человек помирает, а они в смехи.

- Во-отын, батюшка, трисвятая богородица, - закрестилась Пыхтелка на дальнюю церковь в селе. - Во-отын, спаситель наш, спасе-Христе-боже.

- Стало, ты крест знаешь, - подтвердил Малина Иваныч. - Так. Ну, а там, гляди, что?

И пхнул рукой в сторону колонии, горбачевской дачи. Дача запуталась в лесах, в оврагах, словно паутиной ее оплело кружевом осинника и темными пятнами елей. Из Кучевки виднелась только крыша, - зеленая, острая, а за крышей впивалась в небо тонкой и хрупкой буквой Т - радио-мачта, антенна.

- Ну, и штож такоя таперь будет, родненький? - зашептала Пыхтелка, ето таперь к чяму жа?