Читать «Пьесы в прозе» онлайн - страница 76

Кузнецов (сел, коробка упала). Не заметил.

Федор Федорович. Не беспокойтесь... подберу... (Упал на одно колено перед Кузнецовым, подбирает рассыпанные гвозди.)

Ошивенский. Некоторые как раз находят известную прелесть в том, что спускаешься сюда по ступенькам.

Кузнецов. Вся эта бутафория ни к чему. Как у вас идет дело? Вероятно, плохо?

Ошивенский. Да, знаете, так себе... Русских мало, -- богатых то есть, бедняков, конечно, уйма. А у немцев свои кабачки, свои привычки. Так, перебиваемся, каля-маля. Мне казалось сперва, что идея подвала...

Кузнецов. Да, сейчас в нем пустовато. Сколько он вам стоит?

Ошивенский. Дороговато. Прямо скажу -- дороговато. Мне сдают его. Ну -знаете, как сдают: если б там подвал мне нужен был под склад, -- то одна цена, а так -- другая. А к этому еще прибавьте...

Кузнецов. Я у вас спрашиваю точную цифру.

Ошивенский. Сто двадцать марок. И еще налог, -- да какой...

Федор Федорович (он заглядывает под штору). А вот и барон!

Кузнецов. Где?

Федор Федорович. По ногам можно узнать. Удивительная вещь -- ноги.

Ошивенский. И с вином не повезло. Мне навязали партию, -- будто по случаю. Оказывается...

Входит Таубендорф. Он в шляпе, без пальто, худой, с подстриженными усами, в очень потрепанном, но еще изящном смокинге. Он остановился па первой ступени, потом стремительно сбегает вниз.

Кузнецов (встал). Здорово, Коля!

Таубендорф. Фу ты, как хорошо! Сколько зим, сколько лет! Больше зим, чем лет.

Кузнецов. Нет, всего только восемь месяцев. Здравствуй, душа, здравствуй.

Таубендорф. Постой же... Дай-ка на тебя посмотреть... Виктор Иванович, прошу жаловать: это мой большой друг.

Ошивенский. Айда в погреб, Федор Федорович.

Ошивенский и Федор Федорович уходят в дверь направо.

Таубендорф (смеется). Мой шеф глуховат. Но он -- золотой человек. Ну, Алеша, скорей, -- пока мы одни, -- рассказывай!

Кузнецов. Это неприятно: отчего ты волнуешься?

Таубендорф. Ну, рассказывай же!.. Ты надолго приехал?

Кузнецов. Погодя. Я только с вокзала и раньше всего хочу знать...

Таубендорф. Нет, это удивительно! Ты черт знает что видел, что делал, -- черт знает какая была опасность... и вот опять появляешься, -- и как ни в чем не бывало!.. Тихоня...

Кузнецов (садится). Ты бы, вероятно, хотел меня видеть с опереточной саблей, с золотыми бранденбургами? Не в этом деле. Где живет теперь моя жена?

Таубендорф (стоит перед ним). Гегельштрассе пятьдесят три, пансион Браун.

Кузнецов. А-ха. Я с вокзала катнул туда, где она жила в мой последний приезд. Там не знали ее адреса. Здорова?

Таубендорф. Да, вполне.

Кузнецов. Я ей дважды писал. Раз из Москвы и раз из Саратова. Получила?

Таубендорф. Так точно. Ей пересылала городская почта.

Кузнецов. А как у нее с деньгами? Я тебе что-нибудь должен?

Таубендорф. Нет, у нее хватило. Живет она очень скромно. Алеша, я больше не могу, -- расскажи мне, как обстоит дело?

Кузнецов. Значит, так: адрес, здоровье, деньги... Что еще? Да. Любовника она не завела?

Таубендорф. Конечно, нет.

Кузнецов. Жаль.

Таубендорф. И вообще -- это возмутительный вопрос. Она такая прелесть -- твоя жена. Я никогда не пойму, как ты мог с ней разойтись...