Читать «Партия в преферанс» онлайн - страница 5

После смерти матери приятель по преферансу Славик Доронькин, который знал Першина с детских лет, просил продать икону, хорошие деньги сулил.

- Ценная "доска", у меня на неё покупатель есть, готов в доллорях всю сумму выложить, - уговаривал он Николая за очередной "пулькой", но Першин, бывший тогда на мели, наотрез отказался.

Славик и так и эдак к нему подъезжал:

- Тебе что, деньги не нужны? Смотри, упустишь время, локти кусать будешь. На западе спрос на наши "доски" на убыль пошел. Угодником твоим один немец заинтересовался, даже цену поднять обещал, - настырно, как шмель, гудел Славик, отводя в сторону нехорошо блестевшие глаза. Икона была по-настоящему ценной, Доронькин, приторговывающий антиквариатом много лет, прекрасно знал об этом.

- Проторгуешься, - пугал он.

Все было бесполезно. Николай уперся как пень. Он не думал торговаться, просто не мог продать эту икону. Славик покривился немного и отошел, он парень необидчивый.

- Ну и хрен с тобой да и с этим немцем тоже! Я ему сдуру про твоего Николая Угодника рассказал, он и загорелся, прилип, как банный лист к заднице. Мороки с вами, ребята! Хотел всем добро сделать: немцу - икону, тебе - деньги. Не пошла игра, стало быть, не пошла. А свою взятку я всегда возьму.

Доронькин, привыкший к карточным терминам, и здесь оказался верен себе.

Эта история не испортило их отношения, они по-прежнему каждую неделю встречались за карточным столом.

Сейчас, повернувшись к набожнику, Николай вглядывался в темные краски. Лик святого безмолвствовал.

- Намоленная она, береги, - наказывала мать. - Пусть всегда с тобой будет.

Николай завет матери чтил, хотя сам по-прежнему был далек от всех этих святых.

Николая Угодника он помнил ещё с детства. Икона висела в избе у бабушки в красном углу. В престольные праздники перед ней всегда горела лампадка. Тогда лик святого, и без того суровый, казался особенно грозным, Колька даже смотреть на него боялся. В те годы никому в голову не приходило называть старую икону "доской".

Много лет прошло с тех пор...

Николай закрыл глаза. У него было настоящее, хорошее детство. С рыбалкой на утренней зорьке, когда до посинения торчал на берегу обмелевшего мирского пруда, который уже давно никто не чистил, пытаясь выудить оттуда мелкую рыбешку, - другой там просто не водилось, - а потом, счастливый шагал по деревне, хвастаясь своей добычей.

Он не обижался, когда жена дяди Феди, насмешливая тетка Настя, скармливая добычу коту Барсику, приговаривала:

- Мы поймали два тайменя, один с ...уй, другой помене. Вот который помене, того и поймали.

Вечно голодный Барсик урчал от удовольствия и заглытывал рыбешку целиком. Он по достоинству оценивал царское угощение. Колька только червяков копать начнет, а кот уже тут как тут, рядом вертится, глаз с рыбака не спускает.

- Ур-рыба, рыба...

Он подхалимски терся лбом о штаны и громко урчал, дескать, про меня не забудь с хорошего улова. "Разве эти лодыри (имелись в виду вечно занятые делами хозяева) будут мне рыбу ловить? Как же, дождешься от них", - можно было прочитать в зеленых прищуренных глазах Барсика.