Читать «Мелодия Неаполитанского танца» онлайн - страница 6
Лев Аскеров
— Опять напилась, — устало, с горьким упреком в голосе, сказал со своей кровати Мася.
Запела она.
— Ой, — простонал Мася. — Гюльку с Сашей разбудишь.
— Все!.. Все… «Мой милый Августин, Августин, Августин»… — снова запела она.
— Ну тише же!.. Гюлька недавно только заснула. Все ждала… Плакала… А ты вон какая пришла.
Женщина подползла к кровати и взявшись за край ее поднялась и тяжело опустилась рядом со спящим ребенком. Она все-таки поцеловала ее ягодичку.
— Целуешь, — проворчал Мася, — а как утром ее била помнишь?
— Сволочь я, сынок. Последняя сволочь…
Она низко склонилась над дочерью.
— Лепесточек мой прозрачный… — шептала мать. — Камушек мой драгоценный…
Она поцеловала ее в высунувшееся из под густых волос ушко. Гюлька повернулась и открыла глаза. И прямо над собой увидела подернутые туманом добрые-добрые, бархатно-карие с золотящимися на ресницах крупными слезами, глаза матери.
— Детонька, милая детонька, прости меня дуру чертову, — крепко обняв девочку, пьяно в голос расплакалась мать…
…Гюлька вздрогнула. Она все-все вспомнила. И вроде маленького зверька, отчаянно спасающегося от кого-то, стала зарываться за пазуху халата Людмилы Романовны. В следующую секунду женщина почувствовала, катившуюся, казалось, по самому ее сердцу струйку крутого кипятка.
«Началось», — облегченно вздохнула она.
— Ничего, поплачь, Гюленька… Поплачь, лас-точка… Детонька моя горемычная, — приговаривала врач, чувствуя предательское подергивание подбородка.
Гюлькино тельце сотрясалось, как маленький вулкан, все чаще и сильнее. Сначала шепотом, а потом все громче она стала выкрикивать малосвязные, полные горечи фразы.
— Мама… Мамочка… Масеньки нету… Он обиделся на меня… Не приходит Масенька ко мне во сне… Не хочет разговаривать… Я его подняла с постели… Я виновата… К Саше приходит… Говорит обо мне… А ко мне?.. Масенька-а-а… Я виновата… Помнишь, ты булочку принес… Я была голодная… А ты булочку принес.
— Ни в чем ты не виновата, Гюля. Это мы, взрослые, во всем виноваты, уговаривала, готовая сама разреветься, врач.
Медсестра тетя Ариша, работавшая в этом детдоме с конца войны, отвернулась от них к стерилизатору и громко шмыгала носом.
Гюлька еще долго вскрикивала, плакала. Наконец она утихла…
За вышедшей в изолятор тетей Аришей хлопнула дверь. Гюлька из-под руки врача, как из-под прикрытия, посмотрела в ту сторону.
— Он так хорошо играл на дудке, — по ассоциации с чем-то вспомнилось ей.
— На трубе, наверное, — поправила врач.
— Угу, — подтвердила девочка.
— Великолепно играл. Мне рассказывали.
— Великолепно, — повторила Гюлька.
И снова умолкла. После долгой паузы сказала:
— Спать хочу.
— Это хорошо, — отозвалась Талыбова. — Ляжешь в изоляторе.
Девочка решительно замотала головой.
— Почему?
— Боюсь. Он там лежал.
— Я с тобой побуду, внученька. Всю ночь, — пообещала тетя Ариша.
— Нет! — наотрез отказалась Гюлька.
— Хорошо, — согласилась Людмила Рагимовна. — В своей палате будешь… Только вот эту таблетку выпьешь, укол сделаю и пойдем… Я тебя провожу.
