Читать «Любовь после смерти или Осада Альпухарры» онлайн - страница 31
Педро Кальдерон
Орла незабвенного сын!
На солнце глядишь ты, как равный,
Военной судьбы властелин!
Мятежные гордые горы
Твоим не сдавались войскам;
Их женщина - выслушай только
Повергнет к твоим стопам.
Я - Исавель Тусани,
Насильно я здесь изнывала;
По виду магометанка,
В душе католичкой осталась.
Женою Абенумейи
Была я. Он умер на троне
И кровью своею залил
Себя, свой герб и корону.
Едва узнали мориски,
Что всем ты даруешь прощенье,
Как сдаться решили: чернь
Всегда склонна к перемене,
Кумира недавних дней
Сегодня больше не ценит.
Абенумейя бесстрашно
Стыдил их за трусость. Но вот
Сменился отряд караульный.
У всех дверей и ворот
И в тронной зале начальник
Поставил охрану свою
И громко крикнул: "Сдавайся
Испанскому королю!"
"Мне сдаться?" Абенумейя
Схватился за шпагу. "Да здравствует,
Кругом закричали люди,
Священное имя Австрии!"
Тогда какой-то солдат
Ударил его секирой.
На троне решал он один
Судьбу войны или мира
И только один отвечал
За судьбы своей державы.
Он умер, и умерли с ним
Надежды, подвиги, слава.
А только вчера на него
Глядел, затаив дыхание,
Весь мир, и лишь от угрозы
Уже зашаталась Испания.
К твоим ногам я кладу
Залитую кровью корону
Отважного Абенумейи.
Пусть слезы женщины тронут
Тебя. Об одном я молю:
Ты всем обещал прощенье,
Даруй его Тусани!
Стою пред тобой на коленях.
Вчерашняя королева,
Рабой я готова стать.
Дон Хуан Австрийский
Красавица! Ты в обмен
Немногого просишь. Встань!
Живи, Тусани, и подвиг
Любви, какого не знали
Народы доныне, вечность
Внесет на свои скрижали.
Тусани
Навек я слуга ваш.
Алькускус
И я
Прощен?
Дон Хуан Австрийский
Да, и ты.
Тусани
Так пощада
Венчает _Любовь после смерти
И Альпухарры Осаду_.
Конец
^TПРИМЕЧАНИЯ^U
Что касается принципов перевода, то в пределах настоящего двухтомника редакция сознательно не предъявляла переводчикам ультимативных требований. Читатель легко заметит, что в выборе тех или иных метрических и строфических соответствий переводчики руководствовались собственной интуицией в передаче необыкновенного разнообразия форм испанского сценического стиха. Такая позиция редакции объясняется ее нежеланием делать категорические рекомендации в вопросе, где еще почти все спорно. Практика переводов испанской стихотворной драмы XVII века обнаруживает колебания от классических четырехстопных ямбов и хореев и белого пятистопника карамзинско-пушкинской эпохи до раскованного тонического стиха блоковского "Балаганчика". Кроме того, поэтам с очевидно разной индивидуальностью пришлось бы подлаживаться под уже готовые образцы (например, под переводы Т. Л. Щепкиной-Куперник, хотя и выдающиеся по своим поэтическим и сценическим качествам, но отнюдь не обязательные по проводимым там принципам стихового соответствия). Редакция стремилась к посильной унификации в пределах возможного: подача ремарок, единообразная передача имен собственных, хотя и тут в отдельных случаях она сочла возможным сохранить дублетные транскрипционные формы типа Инес - Инеса, Леонор - Леонора. Трогать ткань переводов покойной Щепкиной-Куперник ради формального единообразия она не посчитала нужным. Тем более что вопросы транскрипции испанских имен (да и не одних испанских) ждут своего решения в гораздо более широком плане, чем двухтомник Кальдерона.