Читать «Газета Завтра 779 (43 2008)» онлайн - страница 36

Хайдер не боялся вынести на поверхность "неполиткорректное", сказать то, о чём думает большинство, но боится публично признаться. Так во Франции "в приличном обществе" не терпят Ле Пена. Да и в России есть немало граждан, что резко обличают националистов, при этом кулуарно позволяют себе такие высказывания, на фоне которых любые выступления того же ДПНИ выглядят инициативами центристов.

Хайдер подарил миру новый образ националистов. Оказалось, что апеллировать к национальным идеалам не обязательно в мундире, сурово взирая с плакатов или предвыборных роликов, таким политиком вполне может быть спортивный улыбчивый джентльмен в белом костюме и модном галстуке.

Хайдер стал видимой альтернативой системе. Пусть непоследовательным, и в значительной степени сражающимся со следствиями, а не с причинами проблем. Он умело собирал любой протестный электорат. Знаменитый прорыв рубежа веков ему обеспечили совсем не аутсайдеры и отщепенцы: 33% - предприниматели, а также лица свободных профессий - адвокаты, налоговые консультанты, архитекторы; 47% - промышленные рабочие, "аристократия" австрийской экономики.

Прекрасно суммировал заслуги Хайдера один русский наблюдатель:

"Все без исключения европейские лидеры после Черчилля были скучными серыми бюрократами, эдакими "молчалиными", чьи "умеренность и аккуратность" позволили им взобраться на верхушку партийной лестницы. Они обходили острые углы, как огня боялись критики со стороны "прогрессивной общественности" и все больше отдалялись от народа. Вавилонская башня в Брюсселе, называемая Европейским союзом, в которой народ вообще не имеет права голоса (последний пример с референдумом по Лиссабонскому договору это показал) именно их рук дело.

Хайдер был совершенно другим. Он был молод, задорен, не боялся делать провокационные заявления и злить тем самым всемирное сообщество "прогрессистов… Он смог канализировать недовольство самых избирателей текущим положением вещей - и преуспел. Результаты выборов 1999 года стали крушением австрийской "мертвой" политической системы, в которой - как бы не закончились выборы - правящими партиями всегда оставались создававшие "большую коалицию" консерваторы и социалисты.

Еще одним важнейшим достижением Хайдера стало то, что он смог сделать демократию оружием и повернуть ее против либерализма, выродившегося и превратившегося в несмешную пародию на самого себя. Брюссельские бюрократы пытались, конечно, объявить "неонацистской" Австрии бойкот, но вскоре признали свое поражение: пусть Хайдер и уехал из Вены обратно в Каринтию, но правительство осталось правым…

Хайдер продемонстрировал, что глобалистский капкан не абсолютен, параллельно политическому мейнстриму действуют силы, взгляды на мир которых далеки от привычных западных стереотипов. Зачастую именно они готовы к настоящему диалогу с Россией. Так позиция европейских ультраправых в отношении последнего конфликта на Кавказе войны в подавляющем большинстве откровенно оппонировала правительствам своих стран.